Загрузка...7
Пушкин был к тому же человеком страстным, со всеми слабостями и трудностями своего характера. Но все эти слабости имели один-единственный источник — неутолимую жажду интенсивной жизни, сжато-острых, головокружительно-экстатичных мгновений.
Не потому ли он любил вино, но крайне немногие видели его сильно захмелевшим. Его персидскому собрату — Гафизу — в этом плане было куда как хуже.
Не потому ли у него было так много любовных связей с женщинами и романов. Его невеста, а впоследствии, жена была, как сам он пишет, его 113-й любовью51. Подобно Достоевскому он был сверх меры ревнив.
Не потому ли его притягивали азартные карточные игры — в них предается человек неизъяснимым надеждам, внешне оставаясь хладнокровно-корректным джентльменом.
И не потому ль, возможно, у него было так много дуэлей.
Его манерой было — выстрелить математически точно мимо противника, но вплотную к нему, а потом в ожидании выстрела со стороны противника есть свежие вишни, выплевывать косточки. И вот он стоит с удивительной выдержкой под дулом пистолета, играя со страхом смерти, заглядывая в глаза вечности, презирая опасность, нечеловечески наслаждаясь бренностью жизни земной. При этом на редкость меткий стрелок — он никого никогда не ранил; об убийстве и говорить не приходится.
Лишь в последнем своем поединке — уже будучи смертельно раненным в живот — он напрягся и полулежа выстрелил в своего заклятого врага — даже сейчас не думая убить его наповал.