РОЛЬ НАСИЛИЯ В ПРОЦЕССЕ ДЕМОКРАТИЗАЦИИ РОССИИ

…Если допустить, что один человек может насилием противиться тому, что он считает злом, то точно так же другой может насилием противиться тому, что этот другой считает злом.

Л. Н. толстой

Если попытаться выявить особенности развития России и роль насилия в ускорении или ослаблении этого процесса, то нельзя не прийти к однозначному выводу: использование форм насилия в качестве средства осуществления модернизации России как сверху, так и снизу каждый раз приводит к прямо противоположным результатам.

В течение всех семи последних десятилетий история России была представлена нашими исследователями под одним-единственным углом зрения. Она подвёрстывалась под априорно существующую теоретическую схему, в соответствии с которой утверждалось, что чем острее разворачивалась классовая борьба, тем эффективнее подготавливались предпосылки для движения России к демократии и более разумным формам экономического, политического и духовного развития общества. Отсюда конструирование в исторической науке упрощенной линии развития России XIX начала XX века, где самые значительные вехи на пути к 1917 году обозначаются так: декабристы — народовольцы — революция 1905 года. Логическим завершением всего этого поступательного движения выступает Февральская революция 1917 года, а Октябрьская революция — апофеоз, цель и закономерный результат тысячелетнего развития России.

В философии истории против подобных схематических линейных монокаузальных подходов уже в начале века выступил О. Шпенглер. На обширном материале и историческом пространстве он показал всю иллюзорность линейного развития (античность—средневековье—новое время), необоснованность представления исторического процесса как некоего кумулятивного явления. В свою очередь, Т. Кун в работе «Структура научных революций» доказал неоправданность такого подхода на примере истории развития различных областей научного знания. Он показал, что учебники по химии, физике или математике, исходя из доминирующей в данное время в науке парадигмы, искаженно представляют всю предшествующую историю этих наук как целенаправленное развитие именно к результатам и проблемам, которые сегодня являются важными и доминирующими, будто именно они были главными, будто к ним шли, над ними бились все выдающиеся умы прошлого. Нечто подобное происходит и в социальных науках, и в исторических трудах, где под конечный результат подвёрстывается вся предшествующая история, отсекается все, что не вписывается в сложившуюся схему.

На самом деле возможно, что в предшествующей истории были те или иные события, которые хотя и не ложатся в линейный ряд, но в реальном историческом процессе имели совершенно иное значение, чем это принято считать с точки зрения сегодня господствующей парадигмы. Рассмотрим с позиций такого подхода названные вехи в развитии России и попытаемся осмыслить их иначе — с точки зрения упущенных возможностей.