Загрузка...На самом же деле все происходило «с точностью до наоборот». Но, для того чтобы понять как, надо отказаться от весьма распространенного в пропагандистской и учебной литературе нсевдо марксистского анализа причин НТР и последовавшего за ней научно-технического прогресса, в основе которого лежит принцип принятия, но непонимания действительности». Схема его проста: ученые, мол, понаоткрывали бездну нового в природе, конструкторы и технологи утилизовали их открытия непосредственно в автоматической системе машин, но уже с программным управлением, которым заняты не люди, а миниатюрные компьютеры (создание которых опять-таки дело мудрых ученых голов), а вот какие последуют за сим социальные изменения, это можно теперь предвидеть и красочно расписать.
Здесь упущен, однако, очень важный момент — то, что современная революция в производстве материальных благ и научного знания, как и научно-промышленные революции прошлого, началась с качественных изменений в структуре общественного разделения труда, с нового витка его кооперирования. В промышленно развитых странах к целям своим устремленные индивиды «скооперировали» теперь уже не отдельных производителей, а целые отрасли и не только материального, но и духовного производства (университеты, научно-исследовательские центры, непосредственно работающие на промышленные корпорации). Транснациональные корпорации (ТНК) — это не просто гигантские объединения, выросшие на базе монополий, лишь количественно увеличивающие их. Это иной тип общественного разделения труда, в самой своей организации отрицающий старые монополии монополии на тот или иной вид продукции. Продукция ТНК разнообразна настолько, что ее можно сравнить с продукцией целой отдельной страны. В ряде случаев по многообразию своему ТНК оставляют далеко позади себя страны, живущие за счет монокультуры, подчиняющей себе остальные виды производства.
Есть и другие примеры нового витка в кооперировании — обобществлении! — труда в наше время, но и сказанного вполне достаточно, чтобы заметить: не научные открытия (как исток, причина) сами по себе революционизировали производство, а скачок его па новый уровень обобществления труда открыл простор интенсивным научным исследованиям. Даже тот немаловажный факт, что современные промышленные объединения имеют возможность (и активно ее используют) тратить поистине громадные средства на фундаментальные и прикладные научные разработки,— отнюдь не причина, а следствие нового типа их организации. И последнее. Компьютеризация всех процессов производства и управления, всех каналов информации, многих исследовательских процессов в науке и в духовном производстве, как это пи печально для пашей страны,— также не причина, а следствие нового типа кооперации труда, до которого нам пока еще очень п очень далеко.
Однако самое главное в этом новом типе кооперации… нет, не прямая взаимосвязь разных частных видов профессиональной деятельности в разных сферах производства и не впряжение науки в хомут работы на потребителя, а изменение характера труда благодаря изменению соотношения овеществленного и живого труда в процессе материального производства и, как следствие, изменение качества рабочей силы. Кооперирование разных частных видов труда, естественно, предполагает непрерывность и постоянство их связи, включая связь с трудом научным, но суть дела не в их взаимовлиянии. Управление гигантским механизмом обобществленного производства потребовало новой техники. Речь идет отнюдь не о так называемой оргтехнике управленческих контор, осуществляющих многообразие связей между предприятиями корпорации. Речь идет о технике, позволяющей учитывать колебании цен на рынках мира, биржевые операции с их катаклизмами, о событиях политического характера, непосредственно влияющих на конъюнктуру, поток информации о научных, технических и технологических новшествах, короче — обо всем, что сегодня необходимо учитывать для нормальной работы ТНК и других больших объединений.
Кроме того, учет и контроль столь разнокалиберной, многообразной информации возможен лишь при синтетическом характере мышления работников управления (менеджеров), требующем интуиции высококвалифицированного специалиста, умения видеть за обнаруживающим себя на поверхности мельтешением отдельных разрозненных событий их единое основание, их происхождение от одного «корня», их сущность. Стиль или метод такого мышления вырабатывается в сфере духовного производства, где далекие от повседневных забот «яйцеголовые» (так в США называют часто ученых-фундаменталистов) в свое удовольствие играют в логические и математические игры-загадки, где рождается музыка высоких эмоций. Так, еще в самом начале XX века по внутренней логике «игр» готовилась пока еще невостребованная кооперацией труда материального идея-матрица вездесущего управления. Но и первый труд А. Уайтхеда и Б. Рассела, и прозрения Н. Виннера (тем более «Тектология» А. Богданова-Малиновского) так и остались бы предметом дальнейших теоретических игр, если бы не жгучая потребность производства, не его глобальные сети взаимосвязей и взаимозависимостей, не развитие каналов информации на радиоэлектронной основе, короче — если бы не новый виток (и на качественно новом уровне) обобществления труда. Всеобщий труд стал теснить совместный («кооперация» творческих личностей, преодолевающая время и пространства — чисто пространственную кооперацию фабрично-заводского типа). Овеществленному труду пришлось уступать свое господствующее положение в автоматизированной системе производства живому, но не просто труду живого рабочего, а изобретательности, творческой «жилке» — духовности ученого, конструктора, инженера и рабочего. Это не что иное, как «первая промышленная революция наоборот»: на заре капитализма именно победа овеществленного труда над живым подстегнула развитие машинного производства, и рабочий был низведен до живого приспособления к машине, ученый оставался в университетской «башне из слоновой кости», инженер п конструктор — фигурами привилегированного сословия. Но сегодня «все смешалось в доме Облонских»: сегодня промышленности нужен не просто грамотный, но культурный рабочий-рационализатор, не просто ученый, но генератор новых идей, не инженер-конструктор, но ученый прикладник, способный новую идею, сверкнувшую метеором в небе чистой теории, тут же превратить в новые конструкции и технологии.
И как итог: громадная потребность в общей культуре всех участников производства, в расцвете культуры всего общества!
И вот скачок в уровне обобществления труда, да такой, о котором не могли и мечтать создатели теории о его развитии, свершился в начисто раскуроченном, раздерганном мире. Взглянем на глобус. В той части мира, где победно шествуют транснациональные корпорации,— голову кружащая пестрота слаборазвитых, развивающихся и великолепно развитых стран. Хозяйственные уклады -от первобытного до постиндустриального; разнообразие этнических, исторических, социальных, религиозных общностей и культур; самые экзотические и фантастические виды собственности -одни не доросли до частной, другие «переросли» ее, образовав немыслимые ранее конгломераты «владельцев», то отдающих, то забирающих у государства (представляющего тоже особый вид «частной» собственности) целые отрасли производства, железные дороги, транспорт, добычу ископаемых и т. п., но всегда ориентируя его на астрономические заказы военной промышленности и ее ТНК. И это «неблагополучное датское королевство» видит свое, все еще наискось сдвинутое частными интересами изображение в зеркале злого тролля.
К «лоскутному одеялу» мировой экономики и чересполосице ее производственных отношений приходится добавить и такой сдерживавший развитие обобществления труда фактор, как дошедшее до экономического паралича под пятой административно-командной системы единение (теперь уже бывших «социалистических») стран. Общая социальная, политическая нестабильность в мире усиливает «перекосы» и в экономике промышленно развитых, на новый виток обобществления труда поднимающихся весьма успешно стран…
И все же идет, движется, нарастает глобальное обобществление труда с новым уровнем универсальных компьютеризированных технологий, в единое целое сливающих производство, обращение, потребление и управление, хоть в какой-то мере преодолевающее неравенство в развитии производительных сил и стирающее различие между городом и деревней, умственным и физическим трудом, иными словами — стирающее социальные грани и межи, разделяющие труд, виды человеческой деятельности, самих людей, народы и времена. Но пока еще и вместе с тем культивируется ненависть к иноверцам и не только в исламском мире, бесконечные локальные конфликты возникают в Африке на расовой, этнической, племенной и любой другой основе, за которой стоят своекорыстные интересы собственников рудников, земель, аппарата государства и т. п. В конфликты втягиваются массы, в неистовство впадающие перед образом врага…