Загрузка...Очерк, посвященный научному жизнеописанию русского ученого и профессора, мало известного широким кругам интеллигенции, но сыгравшего видную роль в университетском преподавании Царства Польского, заслуживает живого внимания со стороны читателя. Отец поэта А. А. Блока, бывший руководитель профессоров Тарановского и Спекторского, покойный занимал в течение 31 года кафедру государственного права в Варшавском университете.
В 1874 г. он был оставлен при Петербургском университете проф. А. Д. Градовским за сочинение на тему «О городском управлении в России». В 1876 г. он выдержал магистерский экзамен, о котором Градовский отзывался с большой похвалою. В 1880 г. он защитил первую диссертацию о Лоренце Штейне2, в 1884 г. вышла его вторая книга «Политическая литература в России и о России». С 1888 г. покойный не печатал ничего, кроме нескольких рецензий; он работал в течение этих двадцати с лишком лет над трудом, посвященным общей классификации наук. Труд этот, быть может, увидит свет в будущем.
В краткой заметке не место, конечно, входить в обсуждение тех работ покойного, которые вышли в свет при его жизни. Характеристику его идей читатель найдет у Л. Слонимского в III томе «Критико-библиографического словаря русских писателей и ученых», у Н. Болдырева в «Журнале Министерства народною просвещения» (1910, Ns 3) и у автора настоящей брошюры. Последняя представляет интерес не только как живо и ярко написанная апология научной индивидуальности, но и как опыт характеристики тех этапов, через которые прошла русская государственная наука.
В рядах последней покойный принадлежал к позитивистическому крылу. Последовательный позитивист в понимании научных задач и конституционалист в практической политике, А. Л. Блок, согласно характеристике г. Спекторского, был одним из тех людей, которые в силу своей разносторонней одаренности и душевной подвижности не укладываются в рамки одной определенной профессии, и объективные проявления которых неадекватны скрытой за ними внутренней жизни. Такие люди, если им приходится жить в эпохи безвременья, в стране с неразвитой общественной самодеятельностью и дифференциацией и с невысоким, неустойчивым научным уровнем, оказываются предоставленными исключительно самим себе, и найти то научное и жизненное творческое место, которое дало бы им возможность развернуть все их духовное содержание, становится для них почти невозможным. Мысль историка со скорбью остановится перед этим вопросом: отчего в русской науке живые и одаренные люди с таким трудом находят свой творческий путь и погружаются иногда на долгие годы в какое-то сосредоточенное и томительно-выжидательное молчание?..
Варшава. Печ. по опред. совета унив. 1911. Стр. 60.