Загрузка...Таким образом, националистическая пропаганда «защиты нации» с помощью антикоммунистического синдрома, доминирующего ныне в ФРГ, превращается в психологический рычаг натравливания мещанских масс западногерманского населения на демократию, прогресс, интеллигенцию и политику разрядки международной напряженности.
Внешний аспект этой демагогии направлен на фальсификацию сущности политики мирного сосуществования стран социализма, переговоров о сокращении вооруженных сил и стратегического оружия, которые реакция называет «обманом Запада» со стороны «красных», стремящихся якобы тем самым создать условия для будущего великодержавного господства в мире. С помощью этого аргумента правые экстремисты разных оттенков пытаются воздействовать на массовую психологию, с тем чтобы мобилизовать массы на реализацию своих политических замыслов. Эта демагогия неотделима от активизации наиболее реакционных кругов монополистического капитала, всего военно-промышленного комплекса, от политики «гонки вооружений», узурпации прав личности в западном мире, репрессий против демократических организаций. При этом измышления о внешней политике стран социализма неразрывно связаны со стремлением дискредитировать социально-политическую сущность социализма путем клеветнических обвинений в «тоталитарности» и «военном деспотизме».
Как уже говорилось, излюбленным приемом националистической демагогии являются рассуждения о необходимости обеспечения «национальной безопасности», о борьбе за «единство нации» и создание условий развития «национальной жизни». В этом аспекте националистическая идеология постоянно выступает с различными инсинуациями против ГДР. Спектр этих инсинуаций ныне довольно разнообразен. Если до конца 60-х годов в этом вопросе среди реак ционных кругов ФРГ превалировала откровенно неонацистская позиция типа позиции Матиса Вальдена, который заявлял, что ГДР — это, «советская зона оккупации», а НДП открыто требовала «поглощения» ГДР, то вступление в силу договоров ФРГ со странами социализма вынудило лидеров ХДС/ХСС Ф.-Й. Штрауса, Г. Коля и их группировку в целом несколько изменить свою тактику, приспосабливаясь к политико-юридическим реальностям сегодняшнего дня. Раз восточные договоры — уже реальность, «придется с ними считаться», заявляют заправилы ХДС/ХСС. Но вся энергия при этом обращается на их дискредитацию. Так, глава современной западногерманской реакции Штраус, беспрерывно запугивая обывателей, объявляет договоры с социалистическими странами, в том числе и с ГДР, то «монстром», в котором скрывается «источник новых ошибок и недоразумений», то «эскадроном троянских коней», в чреве которых спрятана «марксистская угроза». Еще в период утверждения бундестагом мирногo договора между СССР и ФРГ Штраус заявлял: «Сотрудничество с Москвой не означает, что мы обязались Москве проводить тезис о неизменности раздела Германии или его изменения только в смысле общего коммунистического решения проблемы». Как здесь не вспомнить бывшего генерала Мантейфеля, который уже после войны заявлял: «Новая Европа должна стать единой и, следовательно, после того, как она справится с коммунизмом и в зависимости от того, как она с ним справится, должна включать также и Россию как равноправную составную часть. В противном случае Россия будет только предметом аннексии, и ее внутренние и внешние позиции будут окончательно потеряны».
Позиция реально мыслящих политиков и демократических элементов, выступающих с одобрением восточных договоров, объявляется экстремистско-консервативными кругами ФРГ «политикой отказа» от национального единства, а лица, одобряющие такую политику, шельмуются как «лишенные достоинства носители ломки национального права».
Западногерманской реакции в лице лидеров ХДС/ ХСС удалось протащить и правительственное решение, направленное на ослабление политико-юридической значимости договоров со странами социализма, и в первую очередь с ГДР. Речь идет о решении бундестага от 12 мая 1972 г., а также о решении Федерального конституционного суда от 31 июля 1973 г., принятых в результате давления ХДС/ХСС, в соответствии с которыми данные договоры интерпретируются как «не создающие правовых основ» и являющиеся лишь элементами modus vivendi. При этом «заповедь воссоединения» (претензия на включение ГДР в ФРГ) продолжает существовать, а Западный Берлин есть земля ФРГ, и только правительство ФРГ имеет-де «моральное право представительства для всех немцев».
ХДС/ХСС постоянно оказывают давление па федеральное правительство, добиваясь того, чтобы «оставить открытым германский вопрос» вовремя будущих международных переговоров. Они развивают все новую активность, направленную против духа и буквы восточных договоров. Крайне правые круги ХДС/ ХСС, занимающие ныне ведущие позиции в этих партиях, формально не отрицая договоров, стремятся лишь к тому, чтобы, как они говорят, «использовать договоры в смысле наших (ХДС/ХСС.— В. 3., М. Ф.) внешнеполитических целевых установок». В «Мангеймском воззвании» ХДС говорится: «До тех пор, пока немецкий народ не решил вопрос о своем единстве путем свободного самоопределения, ФРГ вместе с Западным Берлином является в качестве свободной части Германии доверенным носителем свободной конституции также и для людей в несвободной Германии. Поэтому германский вопрос должен оставаться открытым юридически и политически».
Те же притязания к ГДР изложены и в основополагающей программе ХСС. В систематизированном виде все эти посягательства были представлены на организованном ХДС/ХСС совместно с лидерами реваншистских союзов и землячеств «Конгрессе по германской политике» (Ингольштадт, 28—29 ноября 1975 г.). Они преподносятся как политика в отношении Германии для всех немцев: «Германский вопрос считать открытым»; «право немцев на самоопределение является неприкосновенным»; сознание «единства нации» необходимо сохранить живым и представлять его в международном плане; обеспечить жизнеспособность «свободной части Берлина»; выступать за «свободу всех немецких людей и обеспечить имущественные права всех немцев», представления коалиции (ХДС/ХСС) о политике в отношении Германии, как соответствующие основному закону и решению конституционного суда, должны стать внутри (ФРГ) и вне ее общеобязательными, особенно в сфере школьного образования и в системе массовых коммуникаций. В заключительной речи на конгрессе председатель внешнеполитической группы фракции ХДС/ХСС в бундестаге Вернер Маркс подчеркнул, что высшей целью коалиционных партий является «построить Европу» по основным законам капиталистической общественной системы, «Европу, которая не кончается на демаркационной линии».
Как подчеркивал Генеральный секретарь ГКО Герберт Мис, эти провокационные требования, означающие стремление националистической реакции присвоить себе право вмешиваться во внутренние дела суверенного социалистического государства ГДР, лишь подтверждают, что «крайне правые силы западногерманского империализма ничему не желают учиться на основе уроков своих поражений, не желают корректировать свою нереалистическую политику. Они предпринимают все, чтобы вернуть нашу страну в окопы «холодной войны», и многие представители правительственной коалиции, а также и из рядов ХДС/ХСС… все более открыто отступают под их давлением». Притязания ХДС/ХСС на то, чтобы ФРГ была «доверенным носителем» по отношению к ГДР, продолжал Герберт Мис, однозначно направлены как против Хельсинского соглашения, так и против Берлинского договора об основах отношений между ГДР и ФРГ, определяющего взаимные обязательства уважения суверенитета, территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела. Во всяком случае, говорит Г. Мис, после заключения договора с ГДР все речи о так называемом «открытом германском вопросе», о мнимом «единстве нации» лишены всякого реального содержания.
В своей монографической работе «ХДС/ХСС. Сущность и политика» западногерманский ученый и коммунист Ганс Адамо пишет: «С переходом от капитализма к социализму в ГДР закономерно начался процесс образования социалистической нации. Для возникновения и образования социалистической нации в ГДР существовало важнейшее условие — социалистическая революция и завоевание политической власти рабочим классом… Завоевав политическую власть, рабочий класс тем самым поднимается до уровня национального класса, конституируется сам как нация. Оба германских государства имеют абсолютно различные общественные основы. Они имеют, правда, общее историческое прошлое, по не имеют общего настоящего».
Наличие суверенного социалистического немецкого государства — ГДР вызывает особую ненависть у националистических кругов ФРГ. Основная тому причина — реакционные классовые интересы монополистического капитала. Крупный капитал не хочет примириться с тем, что часть его прежней сферы господства навсегда утрачена и трудящиеся сами пользуются плодами своего труда. Более того, заправилы монополистического капитала опасаются, что «пример социальной обеспеченности и постоянного общественного прогресса, который дает ГДР, сделает социализм целью и для рабочих ФРГ». Так, национализм, выступающий под видом защиты и сплочения нации, используется в качестве идейно-теоретического и духовно-психологического «обоснования» реваншизма — широко распространенной формы империалистической агрессивности против других наций.