ОТНОШЕНИЕ К МЕСТУ КАК НРАВСТВЕННАЯ ПОЗИЦИЯ

Место, как мы убеждаемся, живет не только в пространстве, но и во времени, в постоянно обновляемом и переосмысляемом через настоящее прошлом. В процессе доработки этой статьи автор был вызван в город Тольятти группой общественности для того, чтобы выступить в роли эксперта при оценке сугубо местного конкурса, предыстория которого весьма характерна для наших дней. В конце 60-х годов в лучших традициях технократического мышления был разработан генеральный план развития Тольятти как «спального» города при автозаводе. Расчерчивая «пустые» земли, примыкающие к «старому» городу на берегу водохранилища, где на дне покоятся остатки города Ставрополя, градостроители — вполне по-своему логично — очертили прямоугольник с обозначением «городской центр».

действительности, как водится, интенсивно шла застройка гигантских жилых кварталов, с огромным запаздыванием — нескольких общественных зданий, но реальная жизнь оставалась центрирована па «старый» город гидростроителей. Там были здания городских советских и партийны» властей, там были магазины, кинотеатры, городской сад… В сознании «старых» и новых горожан центр остался на прежнем месте. Однако авторы проекта от своего замысла отказаться не умели и, продолжая настаивать на переносе городского центра в новый Автозаводский район города (операция переноса центра не удавалась еще никому — с этим не совладал даже Петр I, пытавшийся учредить центр на Васильевском острове города своего имени), определили возведение трех жилых домов на бульваре, который в сознании жителей

представляет собой органическую часть реального городского центра.

Разгорелся конфликт: пикеты, митинги, подписи… под аккомпанемент строительных шумов. Частично уступив общественному протесту, городские власти объявили конкурс на решение бульвара, сознательно ограничив круг участников — чтобы внешне демократическим образом подтвердить правоту прежней схемы, прикрыв ее критику в местной прессе. Имея заведомое меньшинство в жюри конкурса, общественность обратилась к внешним экспертам с солидной общесоюзной репутацией для того, чтобы обеспечить хотя бы объективный анализ альтернативных проектов… История типическая, но ее характерной особенностью явилось то, что эмансипация общественности достигла уже такого уровня, что в ее среде самостоятельно зародилась идея, известная по западноевропейской практике с начала 70-х годов. Речь идет о формировании местной общественной (на средства местного сообщества) архитектурной мастерской, куда жители в любое время суток могли бы внести свои предложения и сомнения, где создавался бы в диалоге с ними «их» проект совершенствования «их» Места.

Только с середины 80-х годов мы имеем возможность обсуждать судьбу Места как значимый вопрос местной, муниципальной политики. Технология, технократическая логика сталкиваются уже не просто с пассивным, апатическим неприятием, как было раньше, по с противодействием, выражающимся в политических формах. Монополия казенной интерпретации Места и его судьбы впервые поставлена под вопрос, а в ряде случаев уже прямо отвергается самосознающей общественностью.

«Битвы» вокруг Места, будь то застройка бульвара, как в Тольятти, восстановление мечети в Казани, возвращение церковных зданий украинской католической церкви в западных областях Украины, спасение остатков старого города в Чебоксарах или прекращение отравления населения выбросами промышленности в сотнях городов одна из магистральных перспектив общественной жизни м 90-е годы. Неизбежная, неустранимая перспектива, не меняющая своей природы при всех прочих обстоятельствах в их неопределенности.

Однако нам необходимо уже сейчас распознать ростки еще одной тенденции, чтобы верно предвидеть последствия их роста в те же 90-е годы. Дело в том, что одновременно с подъемом и все большим признанием значения публичных мест с 1987 года начинается поначалу медленный подъем и значения приватных мест. Новые правительственные решения, принятые под давлением обстоятельств, будь то общественное мнение или провалы прежней жилищной политики, приоткрыли уже возможности для развития кооперативного и индивидуального строительства в немыслимых ранее масштабах. В нескольких городах уже начался процесс передачи (льготной продажи) так называемого жилого фонда в руки частных владельцев — разумеется, речь пока идет прежде

всего об одно-двухэтажных постройках без водопровода и канализации.

При всей скромности, малозаметности такого дебюта он открывает собой процесс огромного социокультурного значения, потому что с этого момента приватное место впервые в советское время имеет шанс обрести статус официально признанной ценности!

Вовлечение будущего индивидуального или корпоративного домовладельца (кооператив, молодежный жилищный комплекс и т. п.) во взаимодействие с местной властью на правах суверенного партнера есть нечто принципиально новое, экзотическое для нашей модели культуры. Напомним, что до совсем недавнего времени самореализация была невозможна даже на таких «выбросах» городского пространства в природу, как садово-огородные участки, где регламентировался лимитом сверху каждый квадратный дециметр. Теперь допускается возможность активного самовыражения домовладельца в характере Места, создаваемого в пространстве города.