Загрузка...Разум и культурный прогресс в последующих веках предстали принципиально по-новому — как смелое, особо радикальное (лат. radicalis — коренной, действенный, решительный) критическое поведение интеллектуалов. Философский радикализм проявился прежде всего вследствие противоречий, которые наиболее зримо наблюдались во французском обществе. Возникшее в то время во Франции движение интеллектуалов — так называемое Просвещение — стало наиважнейшим поворотным пунктом в культурном развитии всего человечества, весомой победой разума над религиозно-мистическим мраком. Под разумом тогда часто подразумевалась философия. Не случайно всех французских просветителей называли философами, которые гневно критиковали религию и резко осуждали государство. «Нам легко делать упреки французам, — писал Г. Гегель, — за их нападки на религию и государство; нужно представить себе картину ужасного состояния общества, бедственности, подлости, царивших во Франции, чтобы понять заслугу этих философов» [19]. Ф. Энгельс сделал вывод, что эта просветительская «философская революция предшествовала политическому перевороту».
Французское Просвещение XVIII века по сути своей явилось историческим и логическим следствием культурологических исканий философов и ученых эпохи Возрождения и Нового времени. Однако Просвещение нельзя рассматривать как простое продолжение всех предшествующих прогрессивных научных, философских, моральных и эстетических идей, ибо оно выражало значительно более высокий уровень накала борьбы философов против религиозно-мировоззренческого наследия Средневековья. Наиболее значимый вклад в становление и развитие «радикальной» философии внесли такие выдающиеся французские мыслители, как Вольтер (1694-1778), Ламерти (1709-1751), Руссо (1712-1778), Дидро (1713-1784), Гельвеций (1715-1771), Д\’Аламбер (1717-1783), Гольбах (1723-1789) и др. Они поставили перед собой задачу просветить народные массы и таким образом очистить их сознание от духовных предрассудков Средневековья. Девиз Просвещения: «Имей мужество пользоваться своим умом». Французские просветители оказали поистине огромное влияние на весь ход дальнейшего культурного развития человечества.
Одним из самых признанных авторитетов французского Просвещения был высокоодаренный, универсально образованный, воинствующий Вольтер. Как писатель и мыслитель он стремился связать воедино рациональную французскую мысль с эмпирической английской наукой. Важное значение имела популяризация Вольтером во Франции индуктивного метода Бэкона и физики Ньютона. Отвергая бесплодную, обанкротившуюся схоластику, Вольтер выступил горячим сторонником опытно-экспериментального познания мира. Он много сделал для перенесения на французскую почву локковского сенсуализма. Опираясь на учение об ощущениях как первом источнике познания, Вольтер подверг критике картезианское учение о врожденных идеях. Не отрицая математических заслуг Декарта, он иронизировал по поводу его философии, которая, по его мнению, больше похожа на хороший роман, когда все кажется правдоподобным, но ничто при этом не является истинным. Ведь даже деревья, утверждал Вольтер, не выходят из-под земли, уже покрытые листьями и плодами, точно так же и идеи не даны человечеству в готовом виде.
Разум, вне сомнения, вырабатывает идеи, и в этом процессе существенную роль играют ощущения. В духе сенсуализма философ отверг и субстанциальность души. Душа, по Вольтеру, — это несамостоятельное, зависимое начало. Она — не более чем мыслительная способность человека.
Вольтер остро критиковал религию и церковь. Его девиз «Раздавите гадину!» стал гневным призывом к разоблачению цинизма церкви. Важнейшую просветительскую задачу философ видел в систематическом развенчании идей христианства, да и всех традиционных религий. Они, по Вольтеру, формируют «предвзятое отношение к инакомыслящим, чувство ненависти, мстительности; прибавьте сюда еще ненасытную жадность, фанатизм, затмевающий разум, жестокость, уничтожающую всякое сострадание, и вы получите еще далеко не полную картину зла, которое религиозные объединения принесли на землю» [20].
Однако, будучи не в состоянии опровергнуть телеологическое доказательство, Вольтер был вынужден допустить существование Бога. Едко осмеивая библейского Бога, мыслитель не отказывался от божества. Но вольтеровская идея была итогом сложных, противоречивых философских размышлений, желанием понять и объяснить возникновение природы и общества, их естественное развитие. Бытие Бога, по Вольтеру, доказывается стройностью мироздания.
Материализм (от лат. materialis — вещественный) — древнейшее философское направление мысли, рассматривающее существование мира (объективной реальности) вне зависимости от духа, сознания и воли. Материализм не отвергает духовные явления в природе, а по-своему оценивает их как свойства и отношения, зависимые от материальной субстанции. Слово «материализм» стали часто употреблять в XVII веке как обозначение физического представления о материи (Р. Бойль), а позднее уже и в более общем философском смысле (Лейбниц). В последнем случае имелось в виду противодействие идеализму как философскому мировоззрению, рассматривающему материю в качестве продукта сознания. В XVIII веке идеи материализма (прежде всего французского) получили признание в обществе, активно развивались в науке и литературе.
В отличие от натурфилософов эпохи Возрождения, материалисты XVIII века стали рассматривать последние элементы природы как неодушевленные и бескачественные. Еще Декарт подготовил идейное движение натурфилософии, будучи материалистом в физике, биологии, физиологии и философом-идеа-листом, развившим начала рационализма в новой теории познания и учении о методе. На них стал опираться крупный представитель французского Просвещения, один из наиболее выдающихся представителей материализма XVIII века Жюльен Офре де Ламетри — врач, философ, одаренный ученый. Обширные и глубокие знания в области естествознания, особенно медицины, позволили ему подвести под идеи материализма прочную научную основу, теснее связать его с науками о природе и человеке. Многочисленные исследования Ламетри биологической сущности живых организмов, физиологии человека, структуры и функционирования человеческого мозга и т.д. позволили подкрепить материалистические идеи неопровержимыми естественнонаучными аргументами, заменить умозрительные догадки и предположения о душе, сознании, ощущениях понятиями, в достаточной мере обоснованными научными положениями.
Многие идеи Ламетри о единстве материи и сознания, о первичности духовного нашли свое дальнейшее философско-материалистическое развитие и обоснование в работах Дидро, Гельвеция и Гольбаха. Французский философский материализм со временем утвердился как новое мировоззрение и методология естествознания. Согласно Гольбаху, например, реально в мире ничего не существует, кроме материи и ее движения, которое является способом существования самой материи. Приверженцы материализма стали вести борьбу с рационалистической философией XVII века, преследуя цель развития науки. Они критиковали и идеалистические тенденции прежней «метафизики», вскрывая ее связь с религией и показывая несоответствие ее утверждений результатам научного познания.
Французский материализм имел уже довольно выраженный антропологический характер и обосновывался главным образом механистическими теориями физиологии человека. Уче-ные-материалисты указывали на сугубо природные начала в человеке и на его чувственные склонности, рассматривая все это как основное предопределение человеческой сущности. Гельвеций и Кондильяк (1715-1780) даже выдвинули весьма сомнительную идею о растворении человеческого чувства в разуме. А Дидро назвал разум «общим чувством». Когда же врач и философ Ламетри придал картезианскому механистическому объяснению явлений жизни материалистическую окраску, предположение субстанциальной души для человеческого организма становилось в такой же степени ненужным, как и для животного.
Французские материалисты лучше, чем их предшественники, вскрыли характер связи материи и движения, хотя в их метафизической в целом философии отмечались лишь отдельные диалектические прозрения. Выдвигая правильное положение о многообразии свойств, форм и видов материи, Дидро, например, выводит движение последней из взаимодействия между предметами материального мира. Учитывая данные молекулярной физики, он заявлял, что именно внутренняя природа мельчайших частиц (молекул, атомов), их взаимодействие являются подлинной причиной движения. Естественно, движение может проявляться только в форме пространственного перемещения тел. В этом объяснении сущности движения и его причин отчетливо проступает метафизическая односторонность материалистов XVIII века. Ориентация французских исследователей только на механику сформировала и одностороннюю механистическую картину мира, а также ограниченный механистический взгляд на человека, его разум. Отсюда и поверхностное представление о детерминизме в природе, о понятии закономерности, а также о сущности человеческого познания, которое сводилось представителями французского материализма к пассивному отражению внешнего мира.
Будучи механистическим, созерцательным и метафизическим по методу исследования, французский материализм не смог логически последовательно решать философские проблемы науки, выдвинутые всем ходом развития естествознания и широко обсуждавшиеся в философии XVIII столетия. Поэтому его нередко именуют «механицизмом» или наивным реализмом. Физиологи разных стран мира в то время искренне пытались материалистически трактовать духовную жизнь человека как результат физических процессов в его теле. Доказательство психофизической зависимости для них было утверждением тождественности природы душевных (психических) действий организма и его физически воспринимаемой деятельности. Этот «физиологический» материализм, в особенности в том виде, в котором он был понят французами, лежал в основе теорий, гипотез, с большим размахом представленных чуть позже в Германии Мелошотом, Бюхнером, Фогтом. Применение ими принципа механицизма по отношению к живому организму и исключение всех иных способов объяснения имманентных сил, прозоцирующих физиологические процессы, было, в частности, открытым противопоставлением принципам классической натурфилософии.
Более того, именно физиологический материализм рассматривался многими естествоиспытателями и отдельными философами того времени как единственно верная методология познания и выдавался за научное и последовательное мировоззрение естественнонаучного мышления. Они сами, видимо, искренне верили, что располагают в эмпирическом исследовании надежным способом познания и объяснения живого мира. Они не заметили, а может быть, и не хотели замечать, что оторвались от него, некритически двинувшись к односторонней метафизике. Ф. Энгельс справедливо заметил, что отличительной чертой вульгарного материализма является «…брань по адресу философии…» [21]. Естественнонаучный материализм XVIII века с элементами механицизма, сыграв выдающуюся роль в естественных науках и общественном сознании, уже не мог удовлетворять развивающуюся научную мысль и пришел на рубеже XIX-XX веков в противоречие с новыми открытиями в физике и химии, биологии и физиологии, которые могли быть осмыслены только с позиций диалектического материализма. Но этому новому явлению в науке и философии предшествовала целая эпоха рационального постижения бытия не только в сфере природы, но и в области общественного развития, направленного на общекультурный и, в частности, социальный прогресс.