Загрузка...Дисфункциональные массовые идеологии
Исторически сложившиеся, а также целенаправленно привитые партийные, классовые, клановые идеологии могут быть полностью негативными и крайне опасными. Таковы, например, их архаические формы — гетерофобия, враждебное отношение к «чужакам», ксенофобия, направленная ненависть к иноплеменникам и иноверцам, переходящая в наше время в расизм, религиозный и политический фундаментализм и фанатический терроризм. В политике ксенофобия нередко выливается в боязнь окружения, недоверия к нему, а то и ненависть («Запад», «Америка»). Менее опасны, чем эти клинические формы, но также дисфункциональны идеологии различных фобий: идеологии алармизма — боязнь окружения, невроз внутренних и внешних конспираций (всевозможных заговоров), настроение страха, ожидание кризисов, состояние социальной депрессии и т.п. Дисфункциональны также некоторые социальные и партийные идеологические концепции, которые противоречат естественному ходу исторического процесса, такие, как, например, идеология пауперизма, которая нанесла непоправимый вред социалистической концепции исторического процесса и продолжает негативно сказываться по сегодняшний день. Эта, иными словами, идеология скудности, замысленной как основа грядущего политического, экономического и культурного процветания, вопреки естественному ходу исторического процесса.
Идеология общественного развития
В наше время массификация идеологий проявляется особенно заметно.
Неслучайно в XX в. произошло крупнейшее в истории размежевание идеологий, дошедшее до планетарного масштаба и противостояния двух пресловутых идеологических систем, которое едва не привело к новой мировой войне. Устранение этого противостояния вместе с угрозой планетарной термоядерной катастрофы вывело на первый план проблему нового типа интернациональной идеологической массификации: формирования нового, пока еще только намечающегося идеологического начала — идеологии развития. Это — общественно значимый и вполне рациональный вид идеологии. Она возникла в послевоенные годы в Западной Европе и особенно в Америке в период восстановления и экономического подъема, быстрых социальных изменений, а еще раньше — в СССР в период бурного индустриального подъема, а затем и послевоенного восстановления.
В Западной Европе и в Америке идеология развития стала ценностной основой новых идеологических направлений: неолиберализма и неоконсерватизма. Неолиберализм признал государственное вмешательство в экономику, неоконсерватизм приблизился к либеральному толкованию рыночной экономики. На этой основе возникло мощное движение обновления обществознания и социальной философии, формирование теории общественного развития, социального роста, социального изменения, нового качества жизни и создания нового мирового порядка. Теории развития породили концепции индустриального и постиндустриального общества и футурологических толкований планетарных судеб человечества. Напомним еще, что важнейшим продуктом идеологии развития стала также концепция модернизации.
Идеология развития явилась вдохновляющим мотивом центрального, даже, вернее сказать, глобального процесса современности. В сущности, опыт социалистического строительства, весь последующий ход интернациональной индустриализации и модернизации образуют один общий, хотя и весьма неоднородный процесс общественного развития.
В современной России, в условиях идеологического вакуума на протяжении полутора десятков лет ведутся поиски некой национальной идеи. Привыкшее жить с такой идеей (построение нового коммунистического будущего) постсоветское общество действительно нуждается в какой-либо направляющей идеологии. Были испробованы всевозможные мифы национального своеобразия, исторической исключительности, самобытности, «третьего пути» и т.д. и т.п. На самом же деле искомая направляющая идеология лежит на поверхности — это и есть идеология развития. Речь идет, естественно, о социальном развитии, не только экономическом, но и политическом, культурном, моральном, научно-техническом, о формировании современного правосознания, т.е. модернизации в полном объеме. Ее значение и актуальность непрерывно возрастают. Реализация этой идеологии готовит государства нашего времени к восприятию глобальных процессов экономического роста, политических преобразований и грядущих экологических катаклизмов.
Я закончу теперь этот краткий очерк политических функций идеологии и перейду к более детальному анализу одной из основных ее форм в наше время — к очерку либерализма. Мы знаем, как многочисленны различные виды идеологии. Наиболее влиятельных форм стало меньше. После отступления марксизма остались только две из них: консерватизм и либерализм. Они существуют как две стороны одной медали, как свет и тень. При этом консерватизм, традиционализм всегда был, не исчезал и, по всей видимости, всегда будет. И не потому, что его ценности вечны, а потому, что в прошлом при желании и даже без него всегда могут отыскаться и подлинные ценности, и иллюзорные, но притягательные, а инертность присуща человеку, так же как противодействие новому и непривычному. По самой своей сути любой опыт — и культурный, и познавательный, и политический — инерционен.
К тому же консерватизм — это надежное прибежище для стойких предрассудков, предвзятых мнений и т.п., вплоть до явного мракобесия — политической и идеологической реакции на противников.
В сущности консерватизм достаточно прост и архаичен. Дело не в том, что он ретрограден, сколько в том, что эта идеология отдает человека во власть прошлого, неподвластных ему сил — традиций, привычек, отживших правил, порядков. В этом господстве внешних сил сохраняется некое квазирелигиозное начало. Либерализм, напротив, формируется из живого опыта, непосредственно данного, реальной динамики эпохи и понимания ее проблем.
Либерализм требует большего понимания, воспитания, обучения. В политике эта идеология сочетается с более высокой общей и специфической политической культурой. Это более сложная и развитая идеология в сравнении с консерватизмом, следующий шаг в ее общей эволюции. Остановимся поэтому именно на этой, особенно актуальной в наше время идеологической форме.