Загрузка...Краткое введение
Этот трактат (№ 15 в Порфириевой хронологии) написан до появления в Риме Порфирия (см.: Жизнь Плотина, гл. 4). Порфирий предполагает, что его написание было связано со случаем, описанным в гл. 10 Жизни Плотина: египетский жрец изъявил готовность вызвать демона-хранителя Плотина. Когда в храме Изиды в Риме состоялось заклятие демона, вместо демона явился Бог (см.: Dodds Е. R. The Greeks and the Irrational. Appendix II. iii. P. 289-291).
Но какая бы связь ни существовала между этим событием и написанием трактата, изложенное здесь учение имеет мало общего с суевериями, характерными для того времени, и даже с демонологией более ранних и более поздних платоников (Прокл, например, критикует предложенное Плотином толкование Платона: см.:
Комментарии на Алкивиада. Р. 383-385 Ed. Cousin, paras. 75-76 Westerink). Плотин пытается согласовать между собой различные утверждения Платона о демонах-хранителях, приводимые в мифах Федона, Государства, X и Тимея, и интерпретировать их в соответствии со своим собственным пониманием платонизма. Он делает это с помощью учения о том, что каждая душа есть «космос» (гл. 3-6), содержащий в себе множество различных уровней бытия, любой из которых мы можем избрать как актуальный для данной своей жизни; тогда начало, находящееся на уровень выше избранного нами, есть наш «демон-хранитель»: если мы ведем благую жизнь, то сможем подняться до его уровня в следующей жизни, и будем иметь своим «демоном» еще более высокое существо. Таким образом, всецело благой и совершенный муж, живущий исключительно на уровне Ума, будет иметь своим хранителем то, что выше Ума, т. е. Благо (гл. 6).
Синопсис
Душа обладает растительной силой, присутствующей и в нас, но доминирующей в растениях; она придает телу форму — последнее свое выражение в низшем мире (гл. 1). В человеческой душе сосуществуют все силы вплоть до самых низших, и она может жить на любом из уровней, представленных этими силами; ее жизнь и следующее перевоплощение — в растение, животное или человека — зависит от избранного здесь образа жизни (гл. 2). Демон человека — высшее начало в нас, и позволяет подняться на следующую ступень; каждый человек есть умопостигаемый космос (гл. 3). Душа всего и тело космоса; космос не имеет восприятий и чувств, подобных нашим (гл. 4). «Выбор жизней» в Государстве, X; каждый ответственен за свой выбор: демон-хранитель «в нас и вне нас»; толкование на Тимей, 90а (гл. 5). Благой муж, живущий в Уме, имеет своим демоном Бога, который выше Ума. Демоны сопровождают нас до смерти и приходят в ту же форму, что имели до рождения души, вплоть до нового воплощения, когда мы получаем того же или иного хранителя, в зависимости от заслуг и выбранного жребия. Когда души освобождаются отсюда, они приходят к звездам, созвучным их характерам и силе: мы ведь не только умопостигаемый космос, но и имеем в себе силы, подобные тем, что действуют в мировой Душе, и наше движение к звездам обусловлено соответствующей силой, действующей в нас. Некоторые пребывают целиком за пределами видимого мира, и вместе с ними возносится та сущность, которая влечется к рождению. Когда душа снова приходит в этот мир, она вместе со своим демоном словно вступает на корабль, и круговращение Вселенной, подобно ветру, несет этот корабль по волнам жизни; а что случится с душой в этом путешествии, зависит как от движения Вселенной, так и от нее самой (гл. 6).
1. Ипостаси возникают, в то время как сами [вещи] пребывают, душа же, как уже говорилось, движима, производя в природе и ипостаси чувственные восприятия, [всё] вплоть до растительной силы. Ибо душа имеет растительное движение так же и пребывая в нас, однако наша душа властвует над этим движением, поскольку оно часть нашей души; когда же растительное движение возникает в растениях, властвует оно, ибо оно, так сказать, одно и возникло. Неужели же эта растительная сила ничего не производит? Производит, но всецело иное себе, ибо уже нет жизни после нее, так что рождаемое ею безжизненно. Что же это? Так же, как все возникшее перед этим — возникло бесформенным, но было наделено формой благодаря обращению к родителю, так сказать, вскармливающему это возникшее, так и здесь — возникшее еще не имеет эйдоса души, ибо еще не живо, но во всех отношениях неопределенно. [Однако] если неопределенность налична в том, что первее этого, она присутствует в эйдосе; [здесь] вещь не всецело неопределенна, но относительно ее совершенства, однако то, что мы рассматриваем сейчас, есть всецелая неопределенность. Когда эта всецелая неопределенность становится завершенной, она становится телом, принимая форму, соответственную ее возможности, принимая рождающее и вскармливающее ее [начала]; эта форма в телах есть последний [отблеск] высшей силы в наиболее отдаленных пределах дольнего мира.
2. И слова: «Всецелая Душа заботится о том, что лишено души», — говорят главным образом об этой [растительной силе], ибо иные силы Души заботятся об одушевленном иным способом. Душа обходит все небо, появляясь в разное время в разных местах: или в чувственно воспринимаемом эйдосе, или в разумном, или в самой этой растительной силе. Ибо властвующая часть Души творит свойственное ей, иные же бездействуют, ибо находятся вне. В человеке же, хотя худшие его части и не обладают властью, однако же событийствуют лучшим, так что лучшие властвуют не всегда; ибо и другие части есть, и имеют определенный вес. Поэтому-то мы и определяемся ощущающими, поэтому и есть органы чувств; во многом мы существуем как растения, потому что есть тело растущее и рождающее, так что все действуют вместе, однако всецелый эйдос есть человек, согласно могущественнейшему в нем. Когда человек уходит из тела, он становится тем, что было важнейшим в нем. Поэтому должно бежать к небу, чтобы не утонуть в чувственном мире, преследуя эйдолы чувств, или в растительном, отдавшись стремлению к потомству или ненасытной страсти к лакомствам, но взойти в Ум и в Бога. Те, кто сохранил человека в себе, становятся опять людьми, те же, кто жил только чувствами, — животными, но если были вместе с тем еще и вспыльчивы, — дикими животными; различия в нравах создают различия в родах животных: те, кто были страстны и вожделели удовольствий, становятся животными необузданными и прожорливыми; те, чья чувственность, не сопряженная со страстями, была вялой, становятся растениями, ибо в них действовало растительное начало — либо только оно одно, либо оно по преимуществу, что было для них здесь упражнением в одеревенении. Любители музыки, чистые от всего остального, превращаются в певчих птиц, неразумные цари — в орлов, если не имели других пороков. Астрономы, всегда безрассудно [т. е. без философского осмысления] смотревшие в небо, превращаются в высоко летающих птиц. Тот, кто обладал политической добродетелью, становится снова человеком; тот, кто обладал ею в меньшей степени, живя политической жизнью, становится пчелой или чем-нибудь в этом роде.
он [Платон] правильно говорил: «Мы выбираем». Ибо мы выбираем [начало], стоящее выше нас, согласно выбору образа жизни. Почему же тогда демон «ведет» нас? Потому что то, что вело нас в этой жизни, не может вести нас в той [жизни после смерти], оно ведет нас только пока мы живы; когда человек умирает, то начало, которое вело его в низшем, должно передать водительство другому, поскольку человек уже умер в жизни, соответствующей деятельности этого демона. Этот [принцип, которому передано водительство] хочет вести и, обретая власть, живет сам, имея над собой так же иного демона; если же он склоняется долу, обремененный силой дурного характера, то наказывается самой этой обремененностью. Таким образом, дурной человек, поскольку начало, действовавшее в нем в течение жизни, вдавило его в худшее, устремляется к подобному себе и входит в животную жизнь. Но если человек имеет возможность следовать высшему, чем он сам, демону, то он и сам становится выше, живя той же жизнью, что и его демон, позволяя предстательствовать той лучшей своей части, которой он ведом; после этого демона он поднимается к другому, и так до тех пор, пока не достигнет Высочайшего. Ибо Душа есть и многие, и все вещи: и горние, и дольние, заключенные в пределах всеобщей жизни; каждый из нас есть умопостигаемый космос, соединенный с низшим миром силами низшей души, и с умопостигаемым космосом — высшими и вселенскими силами: всем умопостигаемым в нас мы пребываем в Высшем, но своими отдаленными [от сущности частями] мы пребываем в низшем, позволяя себе, так сказать, истекать вниз, лучше же сказать — действовать вниз, ибо умопостигаемое не умаляется [т. е. не истекает].
4. Всегда ли эта наша низшая часть пребывает в теле? Нет, ибо когда мы обращаемся ввысь, вместе с нами обращается и она. Что же тогда Душа всего? Неужели же и ее низшая часть будет покидать тело в момент ее обращения? Нет, ибо она и не склоняется долу своей низшей частью, ибо она не пришла [подобно нам, в становление], и не сошла вниз, но вечно пребывает с телом космоса, связывает себя с ним и, так сказать, просвещает его: это не хлопотно для Души, не доставляет ей беспокойства, ибо непоколебимо утвержден космос и не подвергается никаким опасностям. Как же так, неужели она не имеет никаких восприятий? Он [Платон] говорит, что она не имеет зрения, потому не имеет и глаз; ни ушей, ни ноздрей, ни языка она, очевидно, тоже не имеет. Неужели же она не имеет чувств, подобных тем, которые в нас? Нет, вообще, согласное природе сохраняет молчание. Нет для него и удовольствия. Растительная сила присутствует в нем, не имея в нем своего бытия, равно как и начало чувственности. Но мы достаточно говорим о космосе в других сочинениях; здесь же мы сказали о нем, сколько этого требовали возникшие трудности.
5. Но если душа Там выбирает своего демона и образ [будущей] своей жизни, как она может уже здесь что-то решать? Сказанное им [Платоном] об избрании Там удела прикровенно повествует о Душе космоса, ее вечном самоопределении и расположении. Но если выбор души является решающим, и осуществить его властна та часть, которая является результатом предшествующих жизней, то тело не имеет никакой ответственности за зло, которое в человеке; ибо если характер души предшествует телу, и душа имеет то, что выбрала, демон же, согласно его [Платона] словам, не меняется, — тогда ни хороший, ни плохой человек не возникают здесь. Может быть, человек Там хорош или плох возможностно, а здесь становится таковым в действительности? И что, если хорошему человеку случится получить плохое тело, а дурному человеку выпадет противоположное? Определенные силы души создают более или менее определенные тела, ибо внешние обстоятельства не могут повлиять на самоопределение души в целом. Но когда он [Платон] говорит, что сначала «жребии», потом «парадигмы жизней», потом судьбы жизней, потом то, что они выбирают свою жизнь из наличных жизней в согласии со своими характерами, то это дает властвующему началу в нас, или лучше, душам — расположить данное им в соответствии со своим характером. [Платон показывает и то, что] демон не во всех отношениях вне нас, но только в том смысле, что никак нас не ограничивает и не действует в нас, и однако он наш, если говорить о душе, и не наш, если говорить об определенном человеке, имеющем определенную жизнь, о чем Платон говорит в Тимее; если таким образом понимать этот пассаж, то он не будет противоречивым, скорее, возникнут несообразности, если демон будет понят иным способом. И то, что демон есть «исполнитель выбранного», вполне с этим согласуется. Таким образом, демон — над нами, и не позволяет нам погрузиться в еще худшее зло, но действует в нас не он сам, но то, что под ним, не высшее его и не равное ему, ибо не может демон стать иным, нежели уже есть.
6. Кто же тогда совершенен? Тот, кто действует лучшим [в себе]. Тогда, муж совершенный не будет совершенным, если ему содействует демон. Ибо в совершенном муже действует [уже не демон, но] Ум. Муж совершенный сам есть демон или находится на одном с демоном уровне, и его демон-хранитель — Бог. Не будет ли он тогда выше Ума? Если его демон выше Ума, почему он не совершенен изначально? Причиной тому смятение, вызванное рождением. Но все равно, даже прежде рассудка, в нем налично внутреннее движение к тому, что его. Всецело ли успешен демон в своей деятельности? Нет, не всецело, ибо душа устроена таким образом, что она различна в разных обстоятельствах, и в зависимости от ее качеств и обстоятельств находятся и образ ее жизни, и содержание свободного выбора. Демон же, о котором мы говорили, приведя душу к Аиду, не остается с ней долее, если, конечно, душа не изберет того же образа жизни. Что же происходит до [выбора новой жизни]? То, что он ведет душу на суд, означает также, что по уходе души из этой жизни, демон приходит в ту же форму, что имел прежде рождения души; от иного начала он присутствует для душ, несущих наказание в период между смертью и следующим рождением. Для этих душ нет жизни, но — возмездие. Как же обстоят дела с душами, входящими в тела животных? Неужели их хранители ниже демонов? Нет, это демоны, но испорченные и глупые. Что же в горнем мире? Из тех, которые Там, одни пребывают в чувственном небе, другие же — вне его. Из тех, которые находятся в чувственном небе, одни пребывают в Солнце, другие — в иных движущихся звездах, некоторые — в неподвижных, каждый сообразно своей разумной деятельности здесь; ибо должно думать, что космос в нашей душе есть не только умопостигаемый, но и единовидный устроенному Душой космоса: и как там [силы] распределены согласно своим различиям — одни в неподвижные звезды, другие в движущиеся, также и в наших душах, единовидно тем, распределены наши силы, и каждая из них имеет исходящую от нее деятельность; и когда души освобождаются отсюда, они приходят к звездам, созвучным их характерам и силе, жившей и действовавшей в них; каждая душа обретет такого бога, как ее демон-хранитель — или саму звезду, или бога этой силы. Следует рассмотреть это тщательнее. Те, кто возник вне [этого чувственного космоса], превзошли природу демонов и всеобщую судьбу рождения, и всё, что есть в этом видимом мире.
Пока они пребывают Там, та сущность в них, которая влечется к рождению, вознесена вместе с ними; если он [Платон] говорит, что эта сущность есть нечто «становящееся делимым в телах», умножающее себя и разделяющееся вместе с телами, то он это верно говорит. Но она разделяется не в смысле величины, ибо она тождественна [себе] во всем, целая и, опять же, единая; поскольку эта душа таким образом делима в телах, наличны множество животных, происшедших из одного [начала], так же и множество растений, поскольку растительная душа тоже разделяется в телах. Иногда душа, оставаясь в себе, дает [жизнь иному] — таким образом она действует, пребывая в растениях; иногда же, уходя [из тела], она, прежде чем уйти, дает жизнь многим — так происходит с вырванными растениями и убитыми животными, в которых, в процессе разложения, из одного возникает множество жизней. Душевная сила Вселенной содействует той особенной силе, которая присутствует здесь же.
Если же душа вновь приходит сюда, она имеет либо того же самого демона, либо иного, в зависимости от той жизни, которую она собирается вести. Сначала душа с этим демоном вступает в эту Вселенную словно в лодку, затем природа, называемая «веретеном», взяв ее, усаживает, — словно на определенную лавку на корабле, — на определенное место судьбы. Кругообращение неба, словно бы ветер, несет сидящего на корабле, или даже мечущегося на нем; и случается много различных происшествий, перемен и несчастий, как и на настоящем корабле, по причине потрясений волнами или самого корабля, движущегося порывами, или чего-нибудь еще, связанного с местом путешественника на судне. Ибо не подобны движения, желания и действия всех в одних и тех же обстоятельствах. Различное происходит с различными, в силу одних и тех же или различных обстоятельств, или одно и то же происходит с разными людьми, что может быть и при различных обстоятельствах; ибо такова судьба.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Ср.: «Когда человек умрет, его гений, который достался ему на долю еще при жизни, уводит умершего в особое место, где все, пройдя суд, должны собраться, чтобы отправиться в Аид с тем вожатым, какому поручено доставить их отсюда туда. Обретя там участь, какую и должно, и пробывши срок, какой должны пробыть, они возвращаются сюда под водительством другого вожатого, и так повторяется вновь и вновь через долгие промежутки времени» (Платон. Федон, 107d6-e7).
2. Ссылка на Enn. V. 2 [ 11 ]. 1. 18-21.
3. Обе приводимые здесь Плотином цитаты взяты из Федра. Ср.: «Всякая душа ведает всем неодушевленным, распространяется же по всему небу, принимая порой разные образы» (Платон. Федр, 246Ь6-7).
4. Снова любимый пассаж из Платона: «Потому-то и следует пытаться как можно скорее убежать отсюда туда. Бегство — это посильное уподобление Богу, а уподобиться Богу — значит стать разумно справедливым и разумно благочестивым» (Платон. Теэтет, 176а7-Ь2).
5. Ср.: «Однако если сразу же, еще в детстве, пресечь природные наклонности такой натуры, которые, словно свинцовые грузила, влекут ее к обжорству и различным другим наслаждениям и направляют взор души вниз, то, освободившись от всего этого, душа обратилась бы к истине…» (Платон. Государство, VII, 519а7-ЬЗ).
6. Ср.: «…Кто предавался чревоугодию, беспутству и пьянству, вместо того чтобы всячески их остерегаться, перейдет, вероятно, в породу ослов или иных подобных животных… А те, кто отдавал предпочтение несправедливости, властолюбию и хищничеству, перейдут в волков, ястребов и коршунов… И всем остальным предназначены места, соответствующие их главной в жизни заботе… А самые счастливые среди них, уходящие в самое лучшее место, — это те, кто преуспел в гражданской, полезной для всего народа добродетели: имя ей рассудительность и справедливость, она рождается из повседневных обычаев и занятий, без участия философии и ума… Они, вероятно, снова окажутся в общительной и смирной породе, среди пчел, или, может быть, ос или муравьев, а не то и вернутся к человеческому роду, и из них произойдут воздержные люди» (Платон. Федон, 81-82). О перевоплощении в животных см. также: Платон. Государство, X, 620; Тимей, 91-92. Перевоплощение в растения появляется еще у Эмпедокла (Fr. № 117, 127 Diels-Kranz). Несмотря на довольно веселый способ, которым Плотин (вслед за Платоном) описывает будущую участь неразумных царей и чуждых философии астрономов, из этого вовсе не следует, что он придерживался платоновского положения о перевоплощении в животных буквально и всерьез; см., например: Enn.VI. 7 [38]. 6. 20 ff. Порфирий не соглашается в этом вопросе со своим учителем (См.: Блаж. Августин. О граде Божьем, X. 30). О различных точках зрения платоников на перевоплощение в животных см.: Dome Н. Kotroverse ит die Seelenwanderung im kaiserzeitlichen Platonismus//Hermes 85. 4 (Dec., 1957). P. 414-435.
7. См. прим. 1.
8. Ср.: «Не вас получит по жребию гений, а вы его изберете сами» (Платон. Государство, X, 617е 1).
9. См.: Платон. Федон, 107d7.
10. Это предложение со всей очевидностью показывает, как Плотин понимает душу: как богатое и сложное единство, способное существовать на различных уровнях и действовать многими способами, которые можно различить в ней, но нельзя отделить от нее. Этот способ мышления был совершенно неприемлем для поздних платоников с их страстью к четкому различению и разделению, с их желанием поместить человека в строго определенное для него место в самом низу тщательно разработанной иерархии существ. Прокл остро критикует данный пассаж Плотина в своем Комментарии на Парменид, 134а (V, р. 948, 14-20 Cousin, 1864).
11. Ср.: «Так, космос не имел никакой потребности ни в глазах, ни в слухе, ибо вне его не осталось ничего такого, что можно было бы видеть и слышать. Далее, его не окружал воздух, который надо было бы вдыхать. Равным образом ему не было нужды в каком-либо органе, посредством которого он принимал бы пищу или извергал обратно уже переваренную: ничто не выходило за его пределы и не входило в него откуда бы то ни было, ибо входить было нечему» (Платон. Тимей, 33с).
12. См.: Платон. Государство, X, 620d8-el.
13. Текст оригинала в этом месте испорчен. Плотин комментирует описание выбора жизней душами в платоновском Государстве X. 617е—620d. Только приняв вставку, которую сделал Creuzer (επειτα <τά έν> ταΐς τύ-χαις), можно увидеть в этих словах смутную аллюзию к 619 Ь-с, где описывается случай с человеком, из-за своего неразумия и ненасытности необдуманно выбравшем жизнь могущественнейшего тирана, в которой «таилась роковая для него участь — пожирание собственных детей и другие всевозможные беды». Пожалуй, здесь в платоновском тексте содержится некоторое различие между «парадигмами жизней» и «судьбами жизней».
14. Ср.: «Что касается главнейшего вида нашей души, то ее должно мыслить себе как демона, приставленного к каждому из нас Богом; это тот вид, который, как мы говорили, обитает на вершине нашего тела и устремляет нас от земли к родному небу как небесное, а не земное порождение» (Платон. Тимей, 90а).
15. Ср.: «Какого кто избрал себе гения, того она [Лахесис] с ним и посылает как стража жизни и исполнителя сделанного выбора» (Платон. Государство, X, 620е 1).
16. См.: Платон. Тимей, 43а6-44Ь7.
17. См. прим. 1.
18. Здесь и далее мысль Плотина опирается на Тимей, 41 d6-42d 1, где Демиург при создании душ, которые должны были родиться в этот мир, распределил их по одной на каждую звезду и обещал, что каждая из них возвратится «в обитель соименной ей звезды», если они (души) превозмогут волнения и соблазны смертной жизни.
19. См.: Платон. Тимей, 41d4-7.
20. Там же, 38с-40b.
21. Возможно, Плотин здесь подразумевает платоновские Законы, X. 898е-899а, где Платон оставил открытым вопрос о том, связана ли душа, управляющая Солнцем, с телом Солнца, подобно тому как наши души — с нашими телами, или же она управляет им каким-то совершенно иным способом.
22. Ср.: «…Α составил он [Бог] ее [душу] вот из каких частей и вот каким образом: из той сущности, которая неделима и вечно тождественна, и той, которая претерпевает разделение в телах, он создал путем смешения третий, средний вид сущности, причастный природе тождественного и природе иного, и подобным же образом поставил его между тем, что неделимо, и тем, что претерпевает разделение в телах» (Платон. Тимей, 35а). Более подробное обсуждение «делимости» души со ссылкой на этот пассаж из Тимея см.: Епп. IV. 9 [8] и Епп. IV. 3 [27]. 19.