У истоков русской философии.

У истоков русской философии стояли люди, принесшие на Русь письменность, заложившие первоначала проблемно-теоретических воззрений и русской духовной культуры. Речь идет о византийцах Кирилле и Мефодии. Считается, что русская оригинальная мысль с самого начала представляла собой уникальный духовный компонент в мировой философской традиции. По своему содержанию и форме проявления она всегда была необыкновенно самобытной. На протяжении веков внутри нее соперничали религиозное (почти мистическое) мировоззрение и светское свободомыслие, которое в России называли вольнодумством. Есть свидетельства, что на Руси критически мыслящие люди очень рано стали задаваться философским вопросом: откуда берет свое начало мир и как человеку жить в нем? Некоторые историки уверяют, что философия как течение мысли в России появилась вместе с зарождающейся русской литературой, то есть в XI-XII веках. Именно тогда, якобы, русские писатели впервые коснулись метафизических или абстрактно-теологических проблем смысла жизни. Достаточно вспомнить летописца Нестора, князя Владимира Мономаха (1053-1125) и других древних авторов, которые в своих литературных работах уже тогда критически осмысливали богословско-историческую традицию, обосновывающую включенность «земли русской» в общемировой процесс. В «Поучении» Мономаха, например, даются общие советы, рекомендации по ведению праведной жизни, то есть предлагается, по сути, первый морально-этический кодекс. Главным же показателем развития древнерусской духовной мысли считается конструирование принципиально новых (по сравнению с дохристианскими представлениями) понятий о мире, обществе, человеке.

Русская философская мысль в своем становлении, с одной стороны, обнаружила ряд типичных черт и специфических особенностей чисто славянского языческого мировоззрения и древней праславянской духовной культуры. С другой стороны, принятие христианства (988) тесными узами духовно связало мыслителей Древней Руси с изысканной интеллектуальной культурой Византии. Византия тогда «инвестировала» в Древнюю Русь много интересных мыслей, идей и концепций древнегреческой философии. Впервые русские люди узнали о философской мудрости, когда на церковнославянский язык были переведены сочинения отцов церкви (1073 г.). Данное обстоятельство говорит о том, что русская философская духовность своими корнями уходит в далекие времена Киевской Руси и Московского царства.

Таким образом, русская прафилософия возникла, впитав и переработав лучшие идеи античной и византийской философских школ. А в XI веке прафилософское знание на Руси уже использовалось как специфическое средство объяснения людям явлений божественного и обыденного порядка. При этом оно носило тео- и антропоцентристский характер.

Особые методы умозрения и письменность действительно имеют прямое отношение к становлению философских способов постижения мира на Руси. Однако вряд ли идеи, изложенные в трудах особо выдающихся деятелей культуры Древней Руси, безусловно, обладавших метафизичностью мышления, правомерно называть философией. Вполне понятно желание некоторых наших современников не отставать от своих соседей по уровню духовного и интеллектуального развития и в связи с этим выдать за философию то, что ею на самом деле не является. Но истина дороже. Только в середине XVII — начале XVIII веков философская мысль в России начинает оформляться профессионально и институционально. Именно тогда появляются специальные философские курсы: сначала в Киево-Могилян-ской, затем в Эллино-греческой (впоследствии Московской славяно-греко-латинской) академии. С XVIII века философская мысль получает более широкое распространение в стране. Она воплощается в научных трудах оригинальных мыслителей, так называемой «ученой дружины» Петра Великого (Ф. Прокопович, А. Кантемир, В. Татищев), а затем в философских сочинениях М.В. Ломоносова, А.Н. Радищева и блестящей плеяды русских просветителей второй половины XVIII-начала XIX столетия. Однако довольно долгое время в России к философии относились весьма пренебрежительно.

Философствование в России решало ряд специфических задач познания и объяснения смысла жизни человека, его нравственно-этической природы. Века татарского ига, а затем многие десятилетия изоляции Московского государства не могли не сказаться на самосознании народа. Эти обстоятельства помешали русским людям ознакомиться с мировой философией. По сути, только с Петровских реформ в России началось интенсивное освоение философских тайн. Заинтересованное отношение к философии, ее историческому прошлому как особому способу мышления диктовалось внутренней логикой саморазвития России. Ведь это был исследовательский прием, которым пользовались с целью познания способностей и умственных возможностей народа. Когда русская философия делала первые шаги посредством некоего умозрения мира, она опиралась на классическую немецкую философскую мысль. Отношение к последней определялось различиями и одновременно глубинной близостью, отталкиванием и взаимопритяжением разных типов философствования. Немецкая философия считалась в России наиболее ярким выражением сущности общечеловеческой культуры, по крайней мере начиная с 30-х годов XIX столетия.

Что касается философского мышления, то оно представляет собой не что иное, как ретроспективное самопознание национального и общечеловеческого духовного бытия. Действительно, отдельные факты отдаленного прошлого, включая происхождение национального самосознания, философская мысль оживляет своим ценностным осмыслением, излагая их в категориях абстрактно-мыслительного аппарата. В этом смысле философское мышление в России было процессом непрерывно обратимым. Иными словами, русская философская мысль никогда не отрывалась от своих генезисных истоков настолько, чтобы о них забыть или пренебречь ими.

Исторически оформление русской философии во всей ее самобытности непосредственно связано с полемикой славянофилов и западников. В основании их спора лежал один единственный, но очень существенный вопрос: возможно ли достижение в России европейского уровня развития? В связи с этим первой задачей философов стало осмысление знаний о российской действительности в свете жизненного опыта и накопленных теоретических представлений. Вторая задача состояла в обобщении, концентрации, систематизации мировых и национальных социально-исторических идей о жизнедеятельности человечества и выражении их в таких категориях и понятиях, которые позволили бы понять смысл этих идей и принять их как руководство к социальному действию. Третья задача заключалась в разработке новых идеальных проектов по преобразованию действительности на основе обобщенного социально-исторического опыта духовной деятельности всего культурного человечества.

Русские философы, как правило, отличались такой же высокой способностью к спекулятивному мышлению, как и немецкие. Что же касается русской специфики усвоения мирового опыта становления и саморазвития философского свободомыслия, выработки своего собственного пути, то последний можно представить как вольнодумство. Ученые, писатели, общественные деятели провозглашали необходимость духовного и нравственного самосовершенствования человека, осуждали злоупотребления в области духовной и светской жизни в России, морально-этические пороки в среде духовенства и особенно государственного чиновничества и т.п. Доминанта философской рефлексии русской философии — это мучительное и напряженное постижение свободолюбивого духа русского человека. Хорошей иллюстрацией, подтверждающей этот вывод, могут служить судьбы многих русских мыслителей. Так, например, весьма драматичной была жизнь крупнейшего философа России Петра Яковлевича Чаадаева (1794-1856). Родившись в старинной дворянской семье и обладая редкими интеллектуальными способностями и художественным вкусом, он получил прекрасное европейское образование. Его карьера складывалась весьма удачно до тех пор, пока он не проявил невероятно смелое по тем временам свободомыслие в философском трактате из восьми писем («Философические письма»), где изложил свои соображения о судьбе России. У Герцена мы читаем следующие строки: «Письмо это было завещанием человека, отрекающегося от своих прав не из любви к своим наследникам, но из отвращения; сурово и холодно требует автор от России отчета во всех страданиях, причиняемых ею человеку, который осмеливается выйти из скотского состояния… Был ли это сигнал, зов на помощь, весть об утрате или о том, что его не будет — все равно надо было проснуться» [1].

Судьба П.Я. Чаадаева после публикации этого письма хорошо всем известна. Самодержец Николай I объявил мыслителя «сумасшедшим, находящимся в здравом уме и твердой памяти». Он назвал сочинение Чаадаева «смесью дерзостной бессмыслицы, достойной умалишенного». Царь повелел учинить за философом медицинский надзор, оказывая «всевозможные попечения и пособия» со строгим запрещением что бы то ни было писать. Каждое утро «искусный медик» (на деле полнейший шарлатан) посещал Чаадаева, после чего аккуратно доносил царю обо всех «изменениях» в состоянии его психического здоровья. Сам же П.Я. Чаадаев по этому поводу писал: «Сказать человеку: «ты с ума сошел” не мудрено, но как сказать ему: «ты теперь в полном разуме»?» [2].

С величайшими трудностями утверждала свои права философская мысль в России. Правители российского государства и иерархи церкви весьма сурово преследовали вольнодумцев и жестоко расправлялись с независимо мыслящими философами. К примеру, просветитель Н.И. Новиков (1744-1818) в 1792 году по приказу Екатерины II был заточен в Шлиссельбургскую крепость. Той же Екатериной в Сибирь был сослан философ А.Н. Радищев (1749-1802). В 1834 году А.И. Герцен (1812-1870) был арестован и выслан на северо-восток России, а затем эмигрировал. В 1862 году сослан на пожизненную каторгу в Сибирь философ, революционер Н.Г. Чернышевский (1828-1889). Подвергались преследованиям со стороны властей писатели-мыслители А.С. Пушкин, Н.М. Гоголь, Ф.М. Достоевский и Л.H. Толстой. А выдающегося философа-систематизатора Вл. Соловьева император Александр III назвал «чистейшим психопатом». И этот список можно продолжать до бесконечности.