Загрузка...Морально-этическая ответственность представителей искусства в культурном спектре общественного бытия впервые получает философское осмысление в III столетии до н.э. Человеком, заложившим основы такого осмысления, считают Платона. И действительно, даже сам философский язык Платона сориентирован на область осознания культуры (технэ), понимаемой им очень широко и включающей всю творческую деятельность человека.
Платон исходил из того, что подлинным миром является мир идей. А творческая деятельность людей есть только тень, которая воспроизводит все то, что уже было заложено в конкретных формах реальности. Философски размышляя о культурной адаптации людей, Платон называет два рода ее порядка: божественное и чисто человеческое. Первый связан с божественным творением физического мира — Космоса, самого «прекрасного украшения» бытия. Второй же предполагает лишь подражание божественному порядку (мимезис). Известна его образная модель, уподобляющая божественное начало магниту, через ряд последующих звеньев-колец направляющему любые творческие действия человека.
В диалоге «Ион» Платона есть толкование художественного акта творчества, когда поэт находится как бы в состоянии исступления. Им движет не выучка и не мастерство, а божественная сила. Поэт «может говорить лишь тогда, когда сделается вдохновенным и исступленным и не будет в нем более рассудка… Ведь не от умения они это говорят, а благодаря божественной силе» [15]. Следовательно, личность творца сама по себе предстает как незначительная, хотя художник и наделен особым даром озарения. Отсюда двойственное отношение Платона к искусству. Он обвиняет искусство в том, что оно может вводить людей в заблуждение, отчуждая от истины. Возражения философа против искусства сфокусировались в двух различных, но увязанных между собой проблемах. Во-первых, спрашивает он, может ли искусство дать людям новое знание? Во-вторых, помогает ли оно в достижении должного внутреннего порядка или же, напротив, обнажает человеческие эмоции и тем самым мешает индивиду руководствоваться разумом? Искусство, по Платону, не ориентирует людей в жизни, а уводит их от реальности, разрушая порой душевную гармонию человека вместо того, чтобы способствовать ее становлению. Поэтому искусство, уверен Платон, обязательно должно контролироваться разумом. Мыслитель активно выступает, например, против той музыки, которая распаляет неконтролируемые страсти или убаюкивает и изнеживает человека.
Все виды искусства, утверждает Платон, должны быть средством воспитания человеческой души и укрепления морали. Они должны способствовать постижению идеалов добра и справедливости, а не вульгаризировать и не искажать человеческие мысли и эмоции. В силу этого философ не в состоянии найти место для свободы творчества, которую различные сферы искусства способны предложить. Например, поэты, со всем их очарованием, но с весьма далеким отношением к обязывающей истине, должны контролироваться теми, кто обладает знанием идей. «В наше государство поэзия принимается лишь постольку, — заявляет Платон, — поскольку это гимны богам и хвала добродетельным людям».
В Древней Греции возникло и другое философское видение культуры, прямо противоположное платоновскому. Оно связывается с именем не менее великого мыслителя античности Аристотеля. Этот философ был убежден, что культура призвана воспитывать людей, воздействуя на них особым способом подражания природе — мимезисом (повторение чужого поведения).
Культура, особенно искусство, по Аристотелю, учит и очищает человеческую душу. Мыслитель разработал теорию катарсиса — очищения от разного рода аффектов. Катарсис, считает он, помогает людям достигнуть знания об универсальных истинах и поддерживает состояние должного внутреннего порядка в человеческой душе, так как проникнут особым пафосом жизнеутверждения и его онтологического смысла в творчестве. Философ склоняется к мысли, что через искусство возникают вещи, форма которых находится в душе художника. «Всякое подлинное искусство символично, — уверял Н. Бердяев, — оно есть мост между двумя мирами, оно ознаменовывает более глубокую действительность, которая и есть подлинная реальность».
В эпоху Возрождения аристотелевская идея об искусстве подражания была существенно переосмыслена как профессиональными философами, так и художниками-мыслителями и наполнена новым содержанием. Искусство стало связываться со свободой творчества людей, обладающих талантом созидания. Культура живет как бы в самих людях: в их творчестве, эмоционально-эстетических переживаниях. Философами эпохи Возрождения люди рассматриваются не только как общественные существа, наделенные разумом, но и как существа культурные. Еще одним вкладом просветителей XVIII века в развитие философской мысли стало толкование культуры как духовного воздействия на различные социальные группы и отдельно взятую личность. Весьма ценно и введение ими в философию культуры такого важного ее компонента, как эстетика.
Эстетика (греч. aisthetikos — чувственный) как наука о сущности и формах творчества по законам красоты сыграла исключительную роль в деле развития чувственного восприятия человека, его художественных суждений об окружающем мире и формирования самобытной индивидуальности. Определяя художественный вкус как психофизиологическое понятие и характеризуя его эстетические свойства, просветители возвысили чувственные ценности. Результатом этого стало активное развитие практической эстетики, от которой впоследствии философская эстетическая мысль, к сожалению, постепенно отошла. Просвещение XVIII века стало, таким образом, одним из важнейших периодов в становлении философской концепции культуры, которая, отражая динамичный процесс мысли, направила последнюю на художественное познание действительности.
Дальнейшее развитие идеи культуры связывается с именами великих немецких философов XVIII-XIX веков. Истинная ценность культуры заключается не в благах, которые человек получает от природы, считают Кант, Гегель, Шеллинг и многие другие философы-классики. Она обнаруживается только в его собственных мыслях и поступках. Немецких мыслителей объединяло с просветителями сходное понимание гуманитарной роли культуры в нравственном становлении людей. И. Кант считал, что люди, впитывая живые соки культуры, усваивая эстетические знания, накопленные человечеством, и приобщаясь к лучшим произведениям искусства, нравственно возвышаются не только в глазах других людей, но и в своих собственных. Г. Гегель, давая философскую интерпретацию культурного развития человека, указывал, что последний, овладевая богатством всемирной культуры, постепенно поднимается по лестнице нравственного самосовершенствования. Человек уходит от обыденного сознания и возвышается до философского мышления. На вершине этой лестницы человек, по мнению Гегеля, способен по-новому смотреть на мир и на себя с позиции некоего «мирового духа».
Действительное содержание культуры Г. Гегель связывал с процессом возвышения личности, погруженной в свою частную жизнь и проходящей различные стадии отчуждения, связанного с разделением труда. Философия практически всегда по отношению к культурной мыследеятельности человека осуществляла глубокую нравственную, этическую и эстетическую рефлексию. Например, своеобразие философской оценки культуры, искусства, по Канту, состоит именно в том, что философия культуры эстетический вкус основывает не столько на понятиях, сколько на особом чувственном удовольствии, доставляемом созерцанием формы эстетического предмета. И. Кант мир эстетического чувства выражает через призму восторженного отношения к прекрасному и возвышенному. Первое всегда привлекает, восхищает, считает философ, второе — возвышает, вдохновляет. Все прекрасное рождает положительное наслаждение. Возвышенное же — это непрерывное изумление и осмысление.
И. Кант стремился развести культурную жизнедеятельность человека и его обыденное повседневное поведение, поэтому эстетические чувства он предлагал рассматривать как две тенденции в развитии человека. Одна тенденция — это благосклонность, благорасположенность. Нам всем нравится, рассуждал И. Кант, когда один человек ведет себя по-доброму по отношению к другому. Людей всегда привлекает в окружающих доброта и отталкивает зло. Другая тенденция — благожелательность, то есть «стремление быть приятным другим своей приветливостью, готовностью пойти навстречу желаниям других и сообразовывать свое поведение с их настроением. Эта привлекательная обходительность прекрасна» [17]. Прекрасное, по Канту, — это все, «что всем нравится без [посредства] понятия». Всякая нацеленность на достижение прекрасного получает свое выражение на практике в особом виде человеческой жизнедеятельности — искусстве. Оно могло возникнуть только благодаря внутренней духовной потребности человека видеть прекрасное в своей жизни и выражать через него же реальную действительность.
Искусство является субстанцией общечеловеческой культуры. Это одна из форм общественного сознания, а главное — особый род духовно-практического освоения внутреннего мира людей. Именно оно пробуждает имманентно заложенную в человеке духовную энергию, врачует его психику, увлекая творческим процессом. Благодаря искусству человек воссоздает самого себя как бы из недр коллективного социально-культурно-го бытия. Искусство, как правило, изначально обращено к глубинам человеческой психики (души), и потому сила его эстетического воздействия неисчерпаема. Оно выражает дух (Гегель) в индивидуальном своеобразии, очищенным как от случайного наличного бытия и его изменений, так и от внешних условий, и в то же время выражает его объективно — для созерцания и представления. Искусство — специфическая форма духовного освоения мира человеком, в которой развиваются сугубо человеческие способности творчески осваивать, радикально преобразовывать естественный и общественный мир и самого себя в нем по законам красоты. Поэтому произведения искусства как плоды социальной по своей сути деятельности рождаются в процессе созидательного труда.
К основным особенностям искусства как социальной деятельности относятся, во-первых, способность человека объединять в себе все те формы общественного познания и творческой созидательной практики, в которых проявляется отношение индивида к объективной действительности и к самому себе, и, во-вторых, отражение этой действительности в субъективных (воображаемых) художественных образах. Искусство преображает в человеке его подсознательное и бессознательное и возводит их к высшему — сознательному состоянию. Оно призывает к преображению жизни по законам красоты. Смысл и способ отражения и выражения действительности в искусстве обусловливают его специфическую функцию: удовлетворение морально-эстетических потребностей и интересов людей путем создания художественных произведений, в которых объективный мир эстетически осмыслен и нравственно обработан.
Многие ошибочно считают, что искусство занимается, как и наука, познанием реалий жизни, но только не рациональными методами и средствами, а чувственно-эмоциональными. Это не совсем так. Объектом познания науки является вся объективная реальность (мир), а искусства — человеческое самовыражение и субъективное отношение к любой реальности. Здесь нет нужды доказывать, что и искусство, и наука являются сферами культуры. Собственно, у них должно быть нечто общее, коли они рассматриваются в одном контексте. Возникает и другой вопрос: что объединяет материальную и духовную сферы жизни в структурно-содержательном плане? Что общего, например, в культуре ацтеков и европейцев, эллинизма и романтизма? Есть ли, наконец, что-то общее в романтической литературе, поэзии, музыке, живописи, с одной стороны, и в физике, химии или практической медицине — с другой? Наука и искусство так же тесно связаны между собой, как легкие и сердце, — категорично утверждал писатель-философ Л.H. Толстой. Если один орган поражен, то и другой уже не сможет правильно функционировать. В кантовском же понимании всякое эстетическое суждение субъективно, и посему его оценка не может быть рационально доказана. При этом любое эстетическое суждение возвышается над простым заявлением конкретного субъективного вкуса. В эстетическом суждении произведения искусства рассматриваются как целесообразные. Но эта целесообразность особая, она не есть предписание художнику свыше или извне. Звучит парадоксально, но это некая целесообразность без цели.
Ф. Шеллинг, немецкий философ объективистского типа, считал искусство философской формой истинного постижения мира как единства сознательного и чувственного, бессознательного, теоретической и практической жизнедеятельности. Можно сказать, что сам философ был своего рода «интеллектуальным романтиком» в искусстве. Он пытался рациональным способом преодолеть крайности своей же романтической эстетики, то есть стремился непосредственным путем умозрения проникнуть в сущность материальных вещей и духовных явлений. Отметим, что у Шеллинга, как и у Гегеля, философское познание рассматривается как познание Абсолюта. Поэтому оно есть не индивидуальное размышление, осуществляющееся с помощью абстрактных понятий, а особое, всеобщее, абсолютное мышление, то есть непосредственное созерцание сущности мира разумом. Однако оно не может быть независимым от эмпирических методов познания законов естественного мира. Философское знание только кажется противостоящим требованиям эмпиризма.