Загрузка...Ведя непримиримую борьбу против национального гнета, за свободную Украину, воспевая героическую борьбу украинского народа против иноземных захватчиков — польских магнатов и шляхты, крымских ханов и турецкого султана, Шевченко выступал за дружбу трудящихся масс украинского и польского народов.
Либерал Драгоманов уверял, что в воззрениях Шевченко в тот период был перевес «антипольского направления над анти-московским» (М. Драгоманов. Политические сочинения, стр. 254—255.). Подобно всем националистам, Драгоманов борьбу Шевченко против польских помещиков-крепостников расценивал как националистическую, антипольскую.
Осью гайдамацкого восстания была антикрепостническая борьба, но одновременно это была и борьба за национальное освобождение от гнета польских помещиков. Шевченко отобразил переплетение этих двух сторон народного движения. Воспевая борьбу против «ляхов», т. е. магнатов и польской шляхты, он одновременно пропагандировал дружбу польских и украинских трудящихся масс.
Пытаясь изображать Шевченко националистом, фальсификаторы утверждают, что врагами украинского народа поэт считал «ляхов», т. е. поляков вообще.
Конечно, в условиях борьбы, когда главным врагом украинского угнетенного крестьянства выступали польские помещики— магнаты и шляхта, слова — «поляк», «шляхтич», «пан» у Шевченко зачастую выступают как равнозначущие. Но даже и при этом положении поэт нередко говорит не о поляках вообще, а о шляхте, о панах. Так, например, еще в таком относительно раннем произведении, как «Тарасова ночь», он прямо указывает врага, против которого боролось казачество — «проклятого Конецпольского», который «собрал шляхту воедино». Когда казачество под начальством Тараса Трясило разгромило польское войско, то убитых врагов поэт называет: «ляшкИ — панкИ». Именно паны (господа-помещики) — враги украинского народа. В поэме «Гайдамаки» поэт показывает, как гайдамаки по всей Украине поднялись против врага под лозунгом: «Смерть шляхетству».
Народный поэт не считал гайдамаков кровожадными по натуре, какими пытаются их изобразить идеологи польских помещиков. Шевченко скорбел о том, что между трудящимися славянских народов нет дружбы, но считал, что не они — простые люди — в этом виноваты, а — ксендзы, иезуиты.
Идею дружбы трудящихся славянских национальностей Шевченко снова подчеркнул в предисловии к «Гайдамакам»: «Слава богу, что миновало,— писал он,— а особенно когда вспомнишь, что мы одной матери дети, что все мы славяне. Сердце болит, а рассказывать надо: пусть знают сыновья и внуки, что отцы их ошибались… Пусть житом, пшеницей, как золотом покрыта, неразмежевана останется навеки от моря и до моря славянская земля».
В чем же «ошибались» отцы? В том, что не видели, как враги трудящихся — польские помещики магнаты, шляхта, ксендзы, иезуиты в своих интересах натравливали один народ на другой. Между трудящимися, говорил Шевченко, не может быть вражды. Этого не видали отцы, но должны видеть их сыновья и внуки.
В целях разоблачения фальсификации «Гайдамаков» польскими и украинскими националистами стоит также посмотреть, как понимали эту поэму современники — лучшие люди 50—60-х годов XIX в. Демократически настроенные поляки, борцы за интересы трудящихся, в 1861 г. опубликовали «Гайдамаки» Шевченко в г. Вильно на польском языке. В этом же году в Петербурге вышли «Гайдамаки» отдельной книжкой на украинском языке и в февральском номере «Современника» опубликованы на русском языке в переводе П. Гайдебурова. Этот заслуживающий серьезного внимания факт опубликования «Гайдамаков» в одном и том же году в условиях революционной ситуации в России на трех языках свидетельствует о том, что лучшие люди русского, украинского и польского народов основное содержание этого произведения видели в призыве к беспощадной борьбе против угнетателей и палачей трудового народа всех национальностей, против шляхты, дворянства, панов, господ, помещиков, магнатов всех национальностей.
Как видно из поэмы «Гайдамаки», а также из 13-го примечания к ней, Шевченко несколько преувеличивал значение церковной унии, роль религиозных противоречий в этой борьбе, борьбе между православными христианами-украинцами и поляками-католиками, хотя по общему смыслу поэмы понятно, что главными врагами выступают польские помещики, шляхта, а ксендзы, иезуиты играют лишь роль их прислужников. Это преувеличение в поэме у Шевченко произошло потому, что и в действительности антикрепостнический в своей основе характер борьбы украинцев обострялся не только национальным гнетом, но и всяческими религиозными притеснениями, которые чинили прислужники польских магнатов — ксендзы, эти жандармы от католической религии, прикрывающие крепостнический гнет польских помещиков.
Позднее, в стихотворении «Когда мы были казаками» (1847, 1858 гг.) Шевченко более четко выражает свою мысль. Пропагандируя снова дружбу между трудящимися украинцами и поляками, виновниками вражды он считает не только ксендзов, иезуитов, но и магнатов, польских помещиков, о чем здесь он уже прямо заявляет. Вспоминая старую дружбу казаков с «вольными ляхами» и несколько идеализируя эту дружбу прошлого, он пишет:
Вот так, поляк, и друг и брат мой!
Несытые ксендзы, магнаты
Нас разлучили, развели,—
Мы до сих пор бы рядом шли,
Дай казаку ты руку снова
И сердце чистое отдай!
Заветная мечта певца дружбы украинского и польского народов сбылась. Польские трудящиеся массы вслед за всем советским народом и при помощи его прогнали своих магнатов, помещиков, шляхту, свергли господство всех эксплуататоров и, образовавши свободную Польшу новой демократии, крепко связали свою судьбу путем договора о дружбе и взаимопомощи с русским, украинским и другими народами Советской страны.
Не чем иным, как симпатией Шевченко к польскому народу и идейной близостью в борьбе против царизма нельзя объяснить ту любовь, которую питал украинский поэт к польскому поэту-революционеру Адаму Мицкевичу, другу декабристов-революционеров Рылеева и Бестужева. И Шевченко и Мицкевич— оба ратовали за дружбу славянских народов. Интересно также отметить: через члена Кирилло-Мефодиевского общества П. И. Савича Шевченко направил в Париж Адаму Мицкевичу свое произведение «Кавказ», которое и было передано по назначению.
Ф. М. Лазаревский в своих воспоминаниях рассказывает, что, будучи в ссылке—в Оренбурге, Шевченко сблизился с поляками, которых тогда в Оренбурге была целая колония. Со многими из них он был в дружественных отношениях, в особенности с Залесским, Сераковским, Мостовским, Станевичем, Турно, Венгрижиновским и другими.
Шевченко был сторонником борьбы Польши за ее независимость. Это свидетельствует о глубоком проникновении Шевченко в смысл исторических событий. Такую же демократическую позицию по польскому вопросу занимал и Н. Г. Чернышевский.
В Оренбурге Шевченко познакомился, например, с Сигизмундом Сераковским, впоследствии единомышленником и соратником Н. Г. Чернышевского, был с ним в очень близких, дружественных отношениях. Когда Сераковский выбыл из ссылки, Шевченко вел с ним переписку, а после возвращения самого Шевченко в Петербург, где Сераковский служил офицером в Академии Генерального штаба, неоднократно с ним встречался на вторниках у Костомарова, на квартире у Белозерского и у себя.
Сераковский — видный революционер. Он входил в Центральный национальный комитет, руководивший польским восстанием 1863 года. Сераковский в этом комитете принадлежал к лагерю «красных», т. е. партии, взявшей курс на вооруженное восстание. Названный Комитет имел связь с Герценом, который ставил задачу объединения польского восстания с крестьянским восстанием в России. Герцен писал о Сераковском: «…он с любовью останавливался на мечте о независимой Польше и дружественной с ней вольной Россией» (А. И. Г е р ц е н. Полное собрание сочинений и писем, Т. XVI, Под редакцией М. К. Лемке. 1920, стр. 408.).
Чернышевский очень высоко ценил Сераковского и, будучи во главе подпольного революционного центра в России, при посредстве Сераковского принимал участие в подготовке польского восстания.
Когда началось в Польше восстание, Сераковский руководил им в Литве. После разгрома восстания трагически погиб — был повешен (О Сераковском см. «История Польши», т. II, 1955, стр. 114—136.).
Оценивая по совокупности все имеющиеся материалы о связи Шевченко с польскими революционерами, с передовыми общественными деятелями, можно сделать вывод, что это была не простая личная, бытовая дружба. Здесь сказывалась прежде всего общность идейно-политических интересов.
Борьбу против национального и социального гнета смело ведет Шевченко и в своей поэме «Еретик» (1845.), посвященной освободительному движению чешского народа против немецких угнетателей и продавшихся им чешских феодалов. Борьба эта в первой половине XV в. под руководством Яна Гуса, а затем, после его сожжения католической церковью, под руководством Яна Жижки происходила в форме религиозной реформации, но истинным содержанием ее было стремление чешских трудящихся масс освободиться от немецких захватчиков и феодального гнёта. Главной движущей силой выступало закрепощённое крестьянство и городские ремесленники. Шевченко выступает на стороне угнетенного чешского народа против социального и национального гнета:
Кругом неправда и неволя,
Народ замученный молчит…
Земля скованная плачет,
Словно мать по детям:
Кто собьет оковы эти,
Встанет в лихолетье
За евангелие правды,
За народ забитый!
Шевченко видел, что восстание поднял «народ забитый», «простые люди» (При переводе поэмы «Еретик» на русский язык допущена неточность, извращающая смысл. Устами Гуса в форме молитвы Шевченко выражает протест против общественного зла («язв мира») от имени «простых людей» (Т. Шевченко, ПЗТ, т. І. Київ, 1951, стр. 267). А переводчик слова «простые люди» перевел как «смиренные люди» (Т. Ш е в ч е н к о. Соч., т. I. М., 1955, стр. 344). Тем самым он изображает людей неспособными к протесту, к действию.). В лице Яна Гуса Шевченко вывел образ революционного борца. Поэт глубоко для своего времени понимал сущность исторических событий. Он беспощадно разоблачал богатые слои общества, которые под предлогом религиозной борьбы преследовали свои корыстные интересы.
Собирались кардиналы,
Как быки в загоне,
И румяны и дородны;
Прелатов орава,
Трое пап, князья, баронство,
Венчанные главы…
Яркими красками поэт изображает историческую правду о том, как лицемерные монахи из Ватикана, под флагом религии, дерутся за земные блага — «гадюками вьются вкруг тиары» (папской короны) и грызутся между собой «как коты за мышь».
Эта меткая и едкая характеристика злобствующих реакционных католических попов из Ватикана, кровавых врагов трудящихся, не лишена своей злободневности и по настоящее время. И сейчас эти потомки палачей, уничтожившие на костре Яна Гуса, готовы на то, чтобы вкупе и влюбе с венценосными главами и баронами монополистического капитала при помощи атомной бомбы сжечь полмира, чтобы спасти гниющий капитализм и свои собственные многочисленные земные блага.
Поэт вкладывает в уста Яна Гуса призыв к борцам за волю беспощадно бороться против врагов-угнетателей:
Прозрейте, люди, день настал!
Глаза раскройте, шире груди!
Проснитесь, чехи! Вы же люди,
А не потеха чернецам!
Злодеи, палачи в тиарах
Все обратили в прах и дым…
Погубив на костре народного борца Гуса, враги и день и ночь пировали. Но, продолжает Шевченко, «взмахнул булавою» «старый Жижко из Табора». Так заканчивается поэма. Этим самым поэт показывает, что вместо одного погибшего борца народ выдвигает нового. Борьба продолжается…
Поэма Шевченко «Еретик» имеет общеполитическое значение как гневный протест против всякого гнета и кабалы, как призыв простого народа к революционной борьбе против угнетателей. Недаром арестованные в 1861 г. петербургские студенты, когда их жандармы сопровождали в тюрьму, пели: «Кругом неправда и неволя, народ замученный молчит…»
Одной из важнейших идей поэмы «Еретик» является идея единения, братства славянских народов против немецких поработителей. Шевченко с болью в душе отмечает, что «Неметчина» «семью славян разъединила», что в «оковах вырастали славянские дети» и он борется за то, чтобы…
И слились в едином море
Славянские реки!
Чтобы стали все славяне
Братьями-друзьями.
Свою поэму Шевченко посвятил и по выходе ее в свет послал чешскому ученому, профессору Пражского университета П. Шафарику, который также выступал борцом за освобождение чехов от немецкого господства и был сторонником единения славян.
Благодаря своей демократичности поэма «Еретик» приобрела широкую известность в современной народной Чехословакии.
Поэму «Кавказ», как было уже отмечено, Шевченко также направил заграницу польскому поэту-революционеру Адаму Мицкевичу. Поэт имел общение с передовыми польскими общественными деятелями. Значит, он старался завязать широкие связи с передовыми деятелями различных славянских народов.
Шевченко продолжал традиции декабристов «Общества соединенных славян». Идея политического и культурного единения славянских народов порождена самой жизнью, освободительной борьбой угнетенных славянских народов Польши, Чехии, Болгарии, Сербии против агрессии прежде всего со стороны правящих слоев немецкого государства и султанской Турции. Это нашло свое отражение у А. Мицкевича (Польша), В. Караджича (Сербия), П. Шафарика, Я. Колара, Ф. Челаковского (Чехия и Словакия), Ю. Венелина (Болгария).
Идея объединения славян у Шевченко не имеет ничего общего с реакционным официальным панславизмом, она прямо противоположна ему. Это понимал еще украинский поэт-революционер П. А. Грабовский. В своей статье «Т. Г. Шевченко» (1901) он возражал против тех «историков литературы», которые «причисляли Шевченко… к поэтам панславистского направления» и определенно заявлял, что таковым он никогда не был (Павло Г рабовський. Вибрані твори. Київ, 1949, стр. 310.).
Панславизм предполагает сохранение и русского царизма и крепостничества. Цель панславизма — колониальная эксплуатация других славянских народов русскими реакционными господствующими классами во главе с царем. Идея объединения славян, как ее понимал Шевченко, предполагает уничтожение царизма и крепостничества в России и свободное, на добровольных началах, объединение трудящихся масс славянских народов в одну федерацию республик на равных правах.
Внимательно изучая историю русского, украинского, польского, чешского и других славянских народов, Шевченко, таким образом, делал гениальную догадку о необходимости дружбы славянских народов в борьбе против агресси со стороны немецких правящих реакционных классов.
Эта идея дружбы славянских народов, пропагандируемая Тарасом Шевченко, как показала история, в дальнейшем вполне себя оправдала.
Своим творчеством и всей своей общественно-политической деятельностью Шевченко закреплял дружбу украинского и русского народов и других народов России. Это способствовало тому, что объективно складывались благоприятные условия для расцвета той дружбы трудящихся разных национальностей, за которую боролась затем Коммунистическая партия рабочего класса. Ленин учил: «При едином действии пролетариев великорусских и украинских свободная Украина возможна, без такого единства о ней не может быть и речи» (В. И. Ленин. Сочинения, т. 20, стр. 14.). Победа Великой Октябрьской социалистической революции и окончательное построение социализма в нашей стране на основе дружбы народов целиком подтвердили правильность учения Коммунистической партии.
Идеи Шевченко о дружбе народов советские люди берут на свое идейное вооружение в борьбе против безумных поджигателей мировой войны. В поэме «Еретик», воспевая борьбу Яна Гуса за интересы «простых людей», Шевченко в образе «еретика» показал беззаветного борца за дело народное. Такие борцы, говорил он
Принесут они навеки
Мир миру и славу!
Эти призывы Шевченко за дружбу народов, за «мир миру» свежо звучат и сегодня.