Загрузка...
ЕЩЕ ОДНО ПИСЬМО
…Я знаю много девушек, а также и парней, веселых, энергичных, остроумных. Такие, как известно, пользуются авторитетом у окружающих. Но у меня так не получается. Моя веселость получается какой-то неестественной, и я, почувствовав это, вообще замыкаюсь, и настроение у меня портится, на меня не обращают внимания. Или, например, сидишь с парнем каким-нибудь, молчишь, не знаешь, что сказать, и он уже считает тебя неинтересной. В то время как другая девушка разговаривает с ним не переставая, даже удивляешься, как эго у нее получается.
Как быть? Как стать хотя бы немного заметной, интересной?
• У меня есть подружка. Мне с ней весело, часто смеемся, всегда находим разговор. Но как только появляется кто-нибудь более веселый, занимательный для нее, как про меня она уже забывает, и этот кто-нибудь разговаривает только с ней.
Дорогая редакция! Пожалуйста, ответь хотя бы в двух словах мне, с нетерпением буду ждать.
До свидания, Лена 3.
…И снова об Алле Т. Но… стоит ли к ней обращаться? Ведь даже инкогнито автора не было раскрыто. Пожалуй, стоит. Прежде всего потому, что теперь инкогнито раскрыто, девушка «нашлась», зовут ее Аня С-на. Значит, можно попытаться узнать, какое у виновницы дискуссии получила развитие (а может, и разрешение) сама проблема общения. Это главное.
Оказалось, что проблема общения «вписалась» в другие, стала центром более широкой, более значимой: как жить в «особом измерении», в небудничном пространстве — в свободном времени?
— Да ведь общаться и время надо иметь, и место, и охоту. «Пообщаемся за день и нырь домой, не знаешь, как до завтра отойти, до следующего общения на работе». Это весьма решительно заявила мне двадцатичетырехлетняя мать семейства — плановый работник в КБ. Попала я в это КБ потому, что ту самую Аллу Т. институт культуры распределил в это КБ, в сектор технической информации на должность библиографа. В КБ я и пришла по этому следу. След оказался ложным. Зато общение с сотрудниками плодотворным. За час обеденного перерыва все обитатели большой комнаты, где помещался отдел КБ (класс в бывшем школьном здании), высказались по поводу тех вопросов, которые подняла Алла Т.
— Раз нет у нас вашей Аллы и раз уж вы пришли к нам, садитесь с нами. Вот кефир, вот сало, вот хлеб, а по ходу дела мы сами за Аллу и выскажемся: КБ у нас молодежное. Подходит?
Подходит. Здесь, в этой комнате, почти все вчерашние выпускники вузов или вечерники. Один такой вечерник сразу же не согласился с тирадой молодой матери семейства. Той, что «нырь домой» и «отходит» до завтрашнего появления сюда, на «арену общения».
— Нырь, — передразнивает ее молодой человек. —-Для общения «там», — он показывает рукой в окно…
— На улице? — многозначительно, с притворным ужасом, широко раскрыв глаза, уточняет хорошенькая совсем юная девушка.
— Просто, — парирует молодой человек, — не здесь.
— С нами — это он за общение не считает, — с явной подначкой, но, по-видимому, серьезно поддерживает се полный медлительный парень. Вечерник морщится: вечно они. цепляются. Однако тема разговора его, видно, заинтересовала. Он принял вызов.
— Пусть буду не слишком деликатен, но уж . скажу как есть. Да, не здесь общение (что у Нас за общение, текучка да треп про что попало в перекур), а общение настоящее в институте. Лекции, книжки, новое в науке. Общаться там… одно удовольствие. Каждый день жду не дождусь конца работы — и туда…
— Нырь, — ехидно вставляет зачинщица разговора. — Я — нырь, и ты — нырь, каждый в свою норку.
Вечерник осекся, растерялся, реплика оказалась хотя и нелогичной, но по-женски точной. Болельщикам, участникам этой трапезы-беседы, стало жаль вечерника. Все поглядели на меня (удар, еще удар, мяч в штрафной площадке, что же судья?).
—- Поделитесь мнением, — подал голос кто-то из дальнего угла.
По моему мнению, «привязывать» плодотворность, ценность общения к особому месту и времени не стоит. Мне знакомы случаи, когда ребята, работающие в молодежном КБ, «выторговывали» у. Начальства право на двенадцатичасовой рабочий день (тогда как режим работы данного учреждения предусматривал строгий регламент, опечатывание помещений и т. д.). Работа требовала «навалиться», а общение, неформальное общение, очень помогало работе. Вернее, без общения именно этих людей друг с другом — почти непрерывного за вычетом сна — работа просто не получалась. Ни о каком «нырь» на другую территорию с тем, чтобы там общаться «вовне» или избавиться от данного круга общения, и речи быть не могло.
— Бывает и такое, должно быть, если повезет. — Парень, поддевший вечерника, пробасил это задумчиво, как мне показалось, не без грусти. Но тут же оживился: — Но ведь это речь уже о другом зашла, о том, как вообще жизнь идет, интересно или нет…
Вот и Алла пришла к тому же. То есть Аня С. Удалось мне за время командировки имя и фамилию ее разузнать, добраться к ней в небольшой городок под Киевом. Не удалось только ее дома застать, уехала в Свердловск. Побеседовала с Аниными домашними, поглядела альбом с ее детскими фотографиями. Родственникам было неудобно, что Аня доставляет столько беспокойства людям, — корреспондент вот приехал.
На вопросы, которые волнуют Аню, многое наталкивает. Это стало понятно, когда поглядела на библиотечку девушки. Аня -увлекается поэзией Евтушенко, Вознесенского, толстые журналы читает, и не с потолка взяла Аня свои «почему», свои «за» и «против».
— Девочка хочет, чтобы был здоровый «обмен веществ» между человеком и окружением.
Это мама говорит, мама медик, она хочет быть точной в диагнозе…
Аня обещала матери объявиться у меня в Москве по дороге из Свердловска в Киев, однако не объявилась, пропала Аня. Только через полгода прислала мне письмо. Личное оно, не для цитирования в книге, хотя и про общение (точнее, про общение в сугубо личном плане). Еще полгода прошло (после телефонных обсуждений этого ее письма ко мне).
Прошлой зимой еду через Киев и полдня, от поезда до поезда, провожу в обществе Ани. Шесть часов «чистого общения». Не на тему, а просто. Все же за два года сформировалось нечто: ее и моя тема, общая забота.
Общение — это ведь производное от «общее»: общая работа, общее дело. Общность, если не формальная она, тоже происходит из общей работы, общего дела. Общение может выявить: есть подлинная общность у людей или нет ее. Мы с Аней, пожалуй, нашли общее — общий язык. Я не стану описывать Аню, теперь это моя уже давняя знакомая. Не могу, однако, не сообщить: Аня очень живая и чрезвычайно обаятельная. Она опять студентка. Вечерница. Работает в бюро патентной и технической информации и учится вечером на курсах иностранных языков. Времени много? Да нет, скорее совсем мало. И не потому она учится, что нет более интересного, привлекательного способа времяпрепровождения. Конкуренты у двухлетних курсов довольно мощные. Это прежде всего обретенная Аней компания, ее «программа»: походы (летом байдарочные, осенью пешие\’). Прошедшей весной во время майских праздников совершили турпоход по Крыму. Компания есть, а время — огромный ее кусок отрывает Аня от компании на новый тур учебы. Утихла тяга к общению? Вовсе нет. Просто и другие потребности растут. Хочется быть специалистом более высокого класса, библиографом, владеющим новыми пластами материала. С новыми задачами общение связано нетривиальным образом. Ведь учеба тоже нужна общению: в компании учатся, все недавние студенты. Это повышение квалификации, чтобы работалось лучше, с большим пониманием дела. Хотя увеличения зарплаты новые дипломы не сулят.
Престиж? Мода? Интеллектуальное украшательство? Я не скрываю, что вижу возможности самого разного назначения этих затрат времени и сил на учебу.
Аню не обижает мой вопрос. Это верно, дипломом теперь никого не удивишь, если уж удивишь, то двумя. Хотя стремление удивить обычное дело. В компаниях только и стремятся друг друга удивлять кто чем может. Бывает, что для того и время ухлопывают: «подковаться», а затем общаться «на уровне». Такие компании вовсе не редкость — где «уровнями» бахвалятся друг перед другом, вколачивают в эти «уровни» все свое свободное время. Аня не хотела бы думать о своей компании как о такой вот, хотя… не хотела бы думать, но думать приходится. Вот как получается, мечтала о «своем» круге, но, едва успела обрести этот круг, новая забота: какими ценностями живет этот круг? Или уж «от добра добра не ищут»? Нашла — держись за найденное и не мудрствуй. А вот снова поиск: какими живешь ценностями?
Тогда уж стоит подумать еще об одном. В общем-то, все о том же, о чем писала в письме два года назад. Как вступить в живой контакт с живым человеком? Анино «как» звучало требовательно. Теперь вот обсуждаем новые нюансы темы. А вопрос «как общаться?» остается в силе, еще больше тревожит, в чем смысл? Я несколько растерялась. Ведь целую статью написала про это. Мы стояли с Аней посреди бульвара у памятника Шевченко… в луже растаявшего снега.
— Как? — Аня даже топнула ногой от досады (не на меня ли?). Вышло это довольно резко, снежная жижа брызнула на меня и Аню. Ей неловко, я озадачена. И тут… я предложила Ане посмотреть французский фильм «Знакомство по брачному объявлению»: мы только что прошли мимо кинотеатра, где он демонстрировался сегодня. Знакомые рассказывали, что фильм именно про то, как непринужденно и «доброкачественно» строится общение и совершаются знакомства. Аня заметила мне, что я ищу легкого пути для ответа. Впрочем, попробуем выяснить, что даст «наглядный пример».
В кино в продолжение всего фильма мы обе смеялись, но, выйдя, дружно решили: не то. Другой возраст, другой опыт, стиль, общественный строй жизни. Тогда чего же Аня от меня хочет? Оказывается, конкретного примера решения «задачи общения». Только конкретного. Да, мы установили, что общение не самоцель. На арене свободного времени, например, выступают работа, интересы, с ней связанные, быт и прочее. И все-таки тяга к новому общению — факт. Как с этим быть? Как вступить в новое общение? Не по объявлению же? «Тем более что не о браке речь!» — воинственно заявила Аня. «Бросает меня из одной крайности в другую», — со смущением признается девушка. Как же барьер перейти? Первой? Самое бы время углубиться в проблему, но «подпирало» время отхода моего поезда. Решили: договорим в следующий раз.
К проблеме мы с Аней вернулись почти через год. Я опять приехала в Киев, и встретились мы как давние знакомые. Она была дома, заканчивался у нее грипп, и наговорились мы всласть. Но беседовали уже теперь не вдвоем, а втроем, третьей была задушевная Анина подруга.
Выросла Аня, повзрослела? Конечно, но главное — жизнь человека все больше сосредоточивается на истинных ценностях: книгах, картинах, на деле.
Новый виток: встретились мы нынешней зимой. Это были душевные и непустяковые разговоры о жизни, о себе, о том, как трудно идти наперекор мнению, пусть неправильному, но в данную минуту общему, сложившемуся. Предрассудок требует: «не высовывайся», соблюдай приличия, не проявляй своего интереса к человеку, не навязывай себя, не вступай в общение первой. А вот взяла и вступила. Однажды прямо на улице заговорила с чужой компанией. Выгляжу, наверное, нелепо и смешно, задорно сказала моя собеседница. Но мои друзья и знакомые еще хуже, чем я. Они боятся вылупиться из своей скорлупы. Я проклюнула «скорлупку» и высунулась. Мне… ответили. Может быть, я показалась вам книжной (газетной, журнальной), но признаюсь, мне помогли и статьи, письма-отклики в журнале. Взять и вмешаться в жизнь. Не для плохого, а для хорошего, пусть даже шишки за это, но чувствую, что какой-то барьер преодолела.
Но можно пережить и другое. Как раз я-то на барьер наткнулась, на барьер в себе самой. Ко мне вот так же подошли, а я не приняла поначалу эту инициативу в общении. Возникло у меня чувство неприязни к порыву другого человека. Обратиться к другому с тем, что ты думаешь, да и просто открыться в мыслях, чувстве — это так же просто, так нормально. И письма-отклики в этом убеждают. Сама это исповедую, как казалось, с тех пор, как осмыслила проблему в процессе написания журнальной статьи. Связь между человеком и человеком. Почему перед ней стоят препятствия из недоверия, отчужденности, опасения?
Та девушка подошла ко мне так, как мне бы самой хотелось: просто, открыто. Сидит на кухне (пришла ко мне сама), толкует как раз о том, как нелегко даются ей контакты с людьми. Оказалось, в ней накапливался протест против ее собственной скованности, ее неспособности преодолеть подобные барьеры. А вот преодолела. Я же призналась себе, не пошла в дом незваной. Простодушия не хватило бы. Душевной ясности. Урок мне и укор, конечно. Я бы ни за что не пошла «навязываться». Да еще, наверно, лицо такое сделала бы. Аня показала, какое лицо. Обидная «для исполнительницы» получилась гримаса, брови иронично подняты, мина спесива.
А вот еще два вопроса в повестке нашего обсуждения — два жизненных, а третий «киношный».
Первый вопрос. Нужно вторгаться в жизнь через общение. Так?
Хорошо сказано, должна была отметить я, верно, точно, результат это Аниных размышлений.
Поэтому, продолжает она, хочу найти работу, где все, что я сегодня могу, будет реализовано. А где эта работа? Как найти ее? Думаете, просто?
Мила, Анина подруга, лукаво подсказывает:
— А ты нажимай на личное обаяние: придешь в библиотеку и скажи: у меня идеи насчет общения и опыт имеется. Давайте, мол, это мобилизуем. — Аня, понимая, что Мила шутит, реагирует серьезно:
— Ну и что, так бы и надо, но ведь предрассудки — как на малахольную смотрят. А правда, возьму и попробую, очень хочется войти в круг общения активно, действительно активно, чтобы другим помогать преодолеть скованность. И чтобы самой обогатиться. И чтобы… ну, в общем, все ценное в этом, чтобы шло по кругу — всем. А через работу с книжками это, может быть, лучше всего. Только вот в Киеве вакансий нет.
— А ты включи личное обаяние, — опять поддразнивает Мила, — и опыт.
— И включу! — серьезно отвечает подруга.
Вопрос второй.
— Давайте вместе разберемся, что такое нужный человек, — предлагаю я, продолжая начатый за чаем разговор о людях интересных, нужных вообще и—нужных лично. — Не тот ли человек нужный, общение с которым необходимо?
Обе подружки смеются: все мы знаем ходячий смысл понятия «нужный человек», но парадоксальность тут здоровая, естественная. Вперегонки, мешая друг другу, обе формулируют эту мысль, каждая по-своему. Да, что бы ни говорили «реалисты», «прагматики», «деловые рационалисты», в самом деле, нужный человек тот, с кем нужно общение. И все тут. У обеих есть такие люди нужные: Аня для своей подруги. И Мила для Ани. Но вот важный момент, меняющий картину. Есть ведь и такие, что перед тобой играют некую роль. Ты зритель, от тебя ждут аплодисментов. Самоутвердиться — вот прежде всего к чему стремятся на арене общения некоторые. И не больше. Такое было с Аней. Она познакомилась с очаровательным бородачом. Журналист, франт, остряк. Сразу стала очевидной задача — хочет очаровать. И… завоевать (уточняет Мила). В деле общения парень ас. Уж все он может: и сказать как надо, прочесть стихи способен с чувством (свои!), танцует, в застолье блестящ, умен. Но… монологичен. Аня зеркало, в которое смотрится этот парень. Красив ли? Хорош? Умен? Достиг ли цели и какими темпами?
Хотя разве это криминал? Другая бы восхитилась, у Ани же образованность по проблема общения. Ей попятно: «профессионал», общение ему нужно само по себе. Вернее, для самого себя.
— Это некрасиво, — заключает Аня.
Мила не очень согласна:
— Красиво, пожалуй, но несколько противно.
Вот какие бывают парадоксы общения. Развлекательно и… скучно, без души. Аня боится высоких слов, по серьезно заключает: содержания нет в человеке. Дышит собой только… Гражданского, нашего общего дела нет.
Про кино обе девушки рассуждают взволнованно, серьезно. Говорим о скрытой трагедии общения в фильме «Жил певчий дрозд». Очень интересное это произведение. О молодом тбилисце, музыканте по профессии, душе общества, все его любят, в каждой компании он необходим. Как он общается, очень интересно смотреть на экране. Потому и популярен этот фильм, и полон зал, где бы фильм ни крутили, в любом клубе всегда полно молодежи; о герое нередко услышишь на вечеринке: кто так судит о нем, кто эдак. Мнения по деталям у каждой из подруг разные, но линия общая. Больно видеть человека, растратившего себя без остатка на общение. Молодой, обаятельный, добрый, умный парень — чем он занят? Только, только и только общением. Не рисуется, как Анин бородач, не позер, не пустой. Чувства у него к друзьям добрые, глубина переживания как у поэта, тянутся к нему люди, а больно смотреть эту правдивую жизненную историю. Все знакомые «певчего дрозда» буквально «растаскивают». Нужен он и компании, и родным, и соседям, и знакомым, устоять перед «спросом» он не может. Радость приносит, а глядеть на него — печаль одолевает. Потому что только на встречи, на сиюминутные обязательства и легкие связи растрачивает себя человек. В маете, торопясь покинуть одну компанию для обязательства перед другой, по дороге между пунктом А и пунктом Б в спешке, заглядевшись на очередной возможный объект общения, герой попадает в автомобильную катастрофу… Гибнет. Гибнет!!! Обеих девушек финал потряс. Гибнет человек в суете, в калейдоскопе общения ради общения.
Получилось, что заглянули подруги в такие тайники и потемки «феномена общения», о которых и не мыслилось вначале.
Мы долго сидели втроем в вечер моего отъезда, и разговор был про то же.
Вывод наш общий: нужно общение, искусство духовной культуры общения, облегчающее путь одного человека к другому. Верно, что красота, изящество тут нужны. Но главное — что ты несешь людям? Чему служат навыки общения? Как вписываются в главные задачи нашей жизни? Задачи гражданские, подлинно человеческие. И потому глубоко личные.